А. И. Тодорский
«Год - с винтовкой и плугом».
С ВИНТОВКОЙ
НЕМНОЖКО О ПРОШЛОМ
Старый Весьегонск не совсем точно знает свою биографию. Память его никак не может уловить отрывки из детства, и если спросить, когда он родился и как жил первое время, — он не сумеет сказать.
Забыл старик свои первые шаги, да и нерадостно было б восстанавливать их в памяти, так как детство его нельзя назвать «золотым».
Не будем тревожить пыльные страницы прошлого и докапываться до первых дней рождения старика, а расскажем то, что знаем сейчас.
До 1524 года Весьегонск, как село, принадлежал какой-то княгине Анне Михайловне Федоровой, составляя ее собственность, ее вотчину, в которой она могла как угодно распорядиться всем живым и мертвым инвентарем, то есть людьми, скотом и постройкой.
Не то от богомольности княгини, не то от ее пылкой страсти к духовным лицам Весьегонска, то ли усерднейшим даром, то ли как приданое к телесам княгини, от последней перешел во владение и состоял до 1765 года собственностью Московского Симонова монастыря.
Что было причиной последующего, мы не знаем, но Весьегонск от монастыря перешел в собственность Коллегии Экономии (не то проиграл игумен, не то пропили монахи), в ведении которой и находился до 1776 года, с какового времени до марта 1917 года был в руках бояринов, дворян, помещиков и в ежовых рукавицах полицейских, а до 28 января 1918 года — в разного рода ручках и кадетских и горе-социалистических.
Подведя итог этой многострадальной жизни, мы можем сказать, что Весьегонском попользовалась княгиня, около него толстели тунеядствующие монахи, грелись важные чиновники, безмятежно кормились свора дворян и полицейских и чуточку хлебнули сладости власти кадеты и горе-социалисты.
ТИХАЯ ЗАВОДЬ
Окруженный болотами и лесами, только летом имеющий связь (пароходом) с остальным миром, весной же, осенью и зимой представляющий из себя островок на море житейском, Весьегонск представлял из себя тихую заводь, похожую на ту, какая каждый год остается после разлива Мологи, скромно прячется где-нибудь в траве, сонно нежится под солнышком, киснет и является желанным приютом для беззаботных лягушат.
Тогда как в других местах крепостное право оставило память о свирепых Салтычихах и истязателях типа Аракчеева, Весьегонская история не дает нам ни одного разительного примера всепреходящей жестокости рабовладельцев к «люду православному».
Весьегонск остался благословенной Аркадией и дал своеобразный тип либеральствующего помещика — без желчи и широкого размаха российской дворянской натуры.
Тогда как в других местах лихо форсили значками «Союза русского народа» бессарабские «зубры» типа Крушевана и курские «соловьи» типа Маркова, разнося на все корки вольнодумство, на территории Весьегонска поэтично вился дымок из примитивных помещичьих винокуренных заводов и наши Родичевы, Корсаковы, Колюбакины, Калитеевские и иже с ними читали «Речь», варили варенье, наследственно принимали звания предводителей, председателей и гласных и мечтали о превращении всей империи в единую кадетскую Палестину, наподобие Весьегонской.
Тогда как в других местах гремели своими подвигами по части «успокоения», чуть ли не на всю Европу, энергичные исправники, бравые приставы и околоточные надзиратели, — в Весьегонске, отрезанном от мира и высшего начальства, они представляли из себя иногда добродушных семьянинов, перекумившихся со всеми «именитыми», проводили время за игрой по «маленькой» и выпивали «единые» в компании с «гильдейными» и «почетными» гражданами.
В других далеких местах грозный городовой взмахом палочки останавливал самое бойкое движение, — в Весьегонске же «как будто стоя спал» и был называем Иваном Петровичем, Максимом Павлычем.
Были случаи поджогов в 1905 году помещичьих гнезд, но это было делом рук какого-нибудь приезжего «фабричного» или своего деревенского, «потерявшего совесть и страх озорника», как выражались закабаленные темные поселяне.
Нет сомнения, что проявлению всякой революционности мешали имеющиеся здесь в изобилии молитвенные дома, где кадильным фимиамом и заповедями «не пожелай дому ближнего твоего, ни раба его, ни осла его, ни всякого скота его» забивали головы не видевшему света народу.
И казалось, иногда, что забыт этот край всем миром, предоставлен сам себе и до скончания века будут в нем лениво нежиться помещики, а поселяне хлебать пустые щи и, не разгибая спины, без ропота и стона работать на всех тунеядцев, «им же несть числа».
ВОЙНА И ПЕРВЫЕ ТРЕВОГИ РАБОВЛАДЕЛЬЦЕВ
Под заунывный вой баб с крестным знамением и словами «на все воля господня» пошли «вызволять отечество» верноподданные Весьегонцы.
Душные казармы, офицерская плетка и фельдфебельские зуботычины в тылу, грозные окопы и такие же плетки и зуботычины на фронте многому научили Весьегонцев, и войну можно справедливо считать той купелью, побывав в которой, Весьегонцы приняли новую веру, поняв, что страдания их являются не по «воле господней», а по воле оставшихся на родных Весьегонских местах помещиков и купцов, которые под стоны умирающих земляков на фронте работали в тылу в военно-промышленных комитетах и, спекулируя, раздевали до нитки оставшихся солдаток.
И если поняла «суть» сложного дела одна сторона, то и другая не осталась слепой и увидела, что, пожалуй, стричь овечек так, спокойно более не придется.
Весьегонский помещик Реше, владелец имения «Пороги», 8 мая 1916 года писал из Цюриха в Весьегонск своему управляющему Дорант следующее: «Можно полагать, что возвращающиеся по окончании войны крестьяне будут много требовательней, а быть может, и того хуже... Оба стражника там (в Порогах) мало помогут...»
Так, постепенно свет истины стал прояснять одних и страх забирать других.
С этого времени уже начинает по тихой заводи Весьегонска шаловливо играть «рябь», и представляется возможным безошибочно определить, что «рябь» перейдет в волны и тихой заводи придется уступить место быстрому ручью, а может быть, и бурной реке.
«ИХ» РЕВОЛЮЦИЯ
Весть о переходе центральной власти в руки Временного «народного» правительства была получена в Весьегонске 2 марта 1917 года, и на ряде совещаний к 7 марта был сорганизован Распорядительный уездный комитет, к которому и перешла вся власть над Весьегонском.
Между прочим, для оправдания слов «их революция» надо сказать, что в комитет членами вошли: два полковника, один капитан, два помещика, два купца и один поп...
Такая «теплая компания», конечно, по-своему взялась за строительство новой жизни и в числе первых постановлений Весьегонского распорядительного уездного комитета было сказано:
«§ 2. Сообщить волостным комитетам, что солдаты возвратившиеся домой без получения отпуска, должны возвращаться в свои части».
«§ 8. Волостной комитет должен принять меры к возвращению солдат и к аресту преступников, не отбывших положенного наказания. При сомнении об отбытии наказания следует обращаться за справками о судимости в Уездный комитет».
Мы не будем распространяться и описывать всю ту «канитель», которую вели новые «управители», но с горечью отметим только одно, что жизнь подъяремных поселян не изменилась к лучшему и по-прежнему они покорно «скидали» шапку пред взявшими власть «панами», возвращались в свои части на фронт, один за другим умирали там, на кровавых полях Галиции, Белоруссии, Украины и Курляндии, а «паны» сладко нежились, работали в доходных комитетах по поставке в армию того, чего последней не попадало, и служили почти еженедельно при сонме всего поповства благодарственные и иные ко господу богу молебствия об укреплении державы Российской и покорении под нози ее всякого врага и супостата...
Через несколько месяцев власть с помещиками разделили горе-социалисты всех оттенков, но «волынка» от этого не изменилась, и старый Весьегонск недоумевал: что такое, говорят, переменилось?
Да ровно ничего! Все то же, что было и при княгине Анне Михайловне Федоровой...
Весьегонск по-прежнему представлял из себя заброшенную в траве заливных лугов заводь, и немудрено, что бурный ветер Октябрьской революции дошел до него лишь... 28 января 1918 года, то есть только через три месяца после того, как уже вся Россия стала новой, молодой, красной...
НАША РЕВОЛЮЦИЯ
Имевшиеся в городе и уезде большевики, крепко не спаянные, одиночные, не могли собственными силами разогнать «помещичье-социалистический» чад, окутавший родной край, и только силой губернской власти при поддержке Краснохолмского отряда 28 января удалось разогнать «канительщиков». Надо сказать, что последние не сопротивлялись особенно бурно, должно быть, потому, что в наследство новой власти, власти рабоче-крестьянской, советской, они оставляли несколько уже недымивших, покосившихся и никуда не годных помещичьих винокуренных заводов, да 522 057 рублей 68 копеек... долга земской управы разным учреждениям и лицам.
Это добро, да несколько чернильниц и ручек — вот все трофеи, доставшиеся после «панства» рабочим и крестьянам Весьегонцам.
ВЕРА ДВИГАЕТ ГОРАМИ
Неимоверно тяжелы были первые шаги молодого Совета. Царствовавшие до 28 января паны сумели так замутить головы Весьегонских простачков и наговорить столько небылиц о большевиках глупым бабам, что, как только ушел вооруженный отряд в Красный Холм, Весьегонский исполнительный комитет без гроша в кармане очутился перед явно враждебной стеной врагов, смотревших на Совет, как на явление временное, на случайность, которая произошла, но скоро и «выдохнется».
И только горячая вера в торжество и правоту пролетарской революции, железная дисциплинированность в отношении требований партии давали силы местным работникам бодро смотреть вперед и неуклонно проводить в жизнь то евангелие, которое возвестила освобожденному подъяремному народу истинно народная советская власть.
ВРАГИ НЕ СПЯТ
Тем временем, когда все советские работники были заняты очисткой оставленных в городе панами конюшен, в которые они превратили все учреждения и органы управления, когда приходилось копейку за копейкой выбивать из буржуазии для создания народной кассы, могущей помочь в деле проведения поставленных Совету задач, — все еще надеющиеся на перелом в свою сторону враги рассыпались по уезду и ядом злостной клеветы, морем провокации залили мозги растерявшегося Весьегонского обывателя, совсем сбитого с толку массой впечатлений и бездной слухов. Работа врагов начинала давать результат.
КУЛАКИ ДУШАТ ГОЛОДНЫХ
В первых числах июня в Весьегонский Совет начали поступать из ряда мест уезда и главным образом из Чамеровской волости письменные просьбы голодающих бедняков об обуздании аппетитов почуявших вдруг силу кулаков. В этих криках о помощи ясно чувствовалось, что не знающая пощады кулацкая рука снова хладнокровно зажимает горло деревенского бедняка, берет его в кабалу и снова делает своей вотчиной села и деревни. В связи с начинающимся контрреволюционным движением по Советской республике, когда известные лица и группы, еще не добитые вставшим у власти пролетариатом, стали вдруг заметно шевелиться на всем фронте, в один тон с ними заскрипели и смазные сапоги Весьегонских кулаков, вышедших, как Лазарь из гроба.
Кулак пробудился... Сладко расправил свои руки, надел смазные сапоги, помазал волосы лампадным маслом, повесил на жилете цепочку, осенил себя широким крестным знамением и не спеша принялся за свое так хорошо знакомое ремесло: драть семь шкур со своего ближнего. — Довольно царствовать этой голи! Полно гневить бога-то! Пора начинать жить по-старому...
Так сказал Весьегонский толстосум Тит Титыч и, щурясь на весеннее солнышко, уже строил планы:
«Вот заставлю эту сволочь построить себе двухэтажный дом, покрою его листовым железом, открою трактир, заберу в руки всю волость — и сразу сопьются все подлецы. Даст бог, скоро заведем и урядников и становых, будет опять волостное правление и снова я, Тит Титыч, буду стоять в церкви на первом месте у самого клироса и опять мне первому будут выносить просвиру и не в очередь давать лобызать святой крест и евангелие».
Сладко жмурил глазки на солнышко Тит Титыч в надеждах на вольную кулацкую волюшку, а жена его уже начищала самовары для дорогих гостей кулака, перетирала образа и посуду и примеряла вытащенные из подвала солопы.
«Скоро и я буду опять первая на деревне, снова будут издалека кланяться мне мужики и бабы, а прохожие монахини — молить бога за мою щедрость и здоровье», — думала жена кулака, Матрена Саввишна.
Так нежно баюкали себя надеждами милые супруги и не думали, что кто-то разобьет их «скромные» планы...
Но не спали те, кому пришлось бы с осуществлением планов Титыча строить ему дома, спиваться в его трактире и издали ломать шапку перед его женой.
Выпутавшейся из паутины мухе тяжело обратно лезть в сети...
Бедняки знали, что у них есть Совет, который не допустит быть первым в деревне Титу Титычу, не посмотрит ни на смазные сапоги, ни на цепочку и так тряхнет в последний раз паука, что у него не хватит больше сил плести паутину.
Знали это бедняки и со своим горем пошли к Совету.
Вот что они рассказали здесь.
ПИСЬМО ОТ ГОЛОДАЮЩИХ ДЕРЕВЕНЬ ПРОТИВЬЯ И САМСОНИХИ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ
«Голод обрушился на нас, и кулаки со своими прихвостнями обрекают нас на голодную смерть. Волостное общее собрание постановило не давать хлеба голодному населению, а особенно нам, тогда как наши деревни находятся на песчаных местах на берегу реки Мологи. Бороться с кулаками мы бессильны, так как сытые селения затыкают рот своей бедноте, дабы она не дала голоса в защиту голодающих других мест. Мы просим прийти на помощь в нашу Чамеровскую волость, где хлеба достать можно, но он пока лежит под прессом буржуазии. Мы твердо надеемся, что наши товарищи, стоя на защите бедноты, не откажут нам, и совместно с ними мы как один человек пойдем защищать себя от голодной смерти. Просим не отказать в поддержке, потому что хлеб ежедневно увозят. Нами были приняты меры на всех дорогах и пристани, но везде не усмотришь, волость велика, а хлеб уходит. Дайте нам красную боевую армию и мы сломим буржуазные запоры и их западни, где спрятана жизнь голодающих людей».
ЕЩЕ ПИСЬМО ИЗ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ
«Товарищи! Убедительно просим вас не дать нам умереть голодной смертью. Сделайте реквизицию хлеба у наших крестьян. Они скрыли хлеб и продают на сторону из-под полы в Ярославскую губернию 180—200 руб. пуд. А нам и за деньги нет. Граждане Чамеровской вол., Дюдиковское общество, при первой реквизиции не дали реквизировать, а взялись прокормить своих голодных. Некоторые деревни поступили законно и своим дали весь свой лишний хлеб, а деревня (?) — наоборот. При реквизиции нашлось 9 пудов 20 фунтов своим односельчанам, а на сторону продают возами. Один Иван Рогов продал 50 пудов в Ярославскую губ., Кочегаров тоже не меньше и по дорогой цене и много других.
Нас - неимущих - пять домов. Мы ничего сделать не можем. Нам угрожают топором и пулей. Просим вас распорядиться, сделать проверку, пока есть хлеб. Сейчас происходит мена его на разные товары, а нам говорят: «Околейте с голода, а хлеба не дадим».
Не худо бы проверить Дюдиково, Поповку, Огнишино, Беняково и поставить на карточную систему и привлечь к ответственности за скрытый хлеб.
Труды ваши оправдаются, только заставьте искать хлеб голодающих в каждой деревне. Они знают, у кого есть и где искать. Пожалуйста, сделайте предписание и дайте человек несколько Красной Армии, а то они [кулаки] говорят: «Теперь нет законов и ничего не будет». Нужно им показать, что есть закон и ему надо повиноваться. — «Что хотим, то и сделаем, хлеб наш и нам ничего не будет», — это говорят имеющие хлеб.
Пожалуйста, просим вас, мы делали заявление в волостной комитет, но осталось без последствий».
ПИСЬМО ИЗ МАРТЫНОВСКОЙ ВОЛОСТИ
Голодающие пишут о результатах общего собрания граждан Мартыновской волости, где разбирался продовольственный вопрос и обсуждалось распоряжение Весьегонского уездного исполнительного комитета об отмене свободной торговли пищевыми продуктами, каковая ведется в волости.
«Председателем избирается Алексей Калявин. Секретарем — его родной брат Василий Вещий, он же Калявин, оба завзятые контрреволюционеры. Кулаки и богатеи подвигаются к выборным, бедняки стоят в стороне. Председатель рисует мрачными красками власть Советов и говорит, что уездная власть не должна совать носа в чужие дела. Начинается агитация против уездного исполнительного комитета, которую поддерживают кулаки.
Бедняки просят отменить свободную торговлю, проверить тщательно хлеб и установить твердую цену. Богатеи поддерживают мнение председателя. Бедняки протестуют, но под угрозами богатых замолкают. Кулаки берут верх, и вольная торговля не отменяется.
Следующим разбирается вопрос о продовольственном налоге. Председатель настойчиво предлагает его отменить, указывая на то, что неизвестно, куда и кому пойдут эти деньги. Секретарь Вещий говорит, что уездная власть для волости ничего не сделает, а если приедут комиссары, то волость им покажет. — «Этим комиссарам надо глотку переесть», — говорит он. В результате налог отклоняется. Кулаки злорадствуют».
Сообщение заканчивается так:
«Товарищи! Из краткого объяснения нашего видно, что творится в нашей волости. Беднота не в силах ничего сделать и ждет вашей помощи. Придите же на помощь как власть законная и положите конец этому делу. Вырвите нас из рук вампиров. Товарищи! Что делать дальше нам, страдающим от голода рабочим массам? Имеющие хлеб — набивают карманы. Хлеб попадает капиталистам, которые скупают, не считаясь с деньгами. Где же взять нам и так уже разоренным чуть ли не в корень? Дайте продержаться хотя бы до нового урожая! Помогите нам встать на ноги! Хлеб-то ведь есть в волости, только не хотят нам дать, часто и за деньги. А сколько таких страдающих жен и невинных детей. Еще повторяем, не медлите! Придите на помощь!..»
ПИСЬМО ИЗ ЧАМЕРОВСКОЙ ВОЛОСТИ
«Мы, граждане деревни Еремейцева, обращаемся с просьбой к Весьегонскому уездному Совету рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов помимо нашего Чамеровского волостного Совета, потому, что наш волостной Совет по снабжению продовольствием о нас не заботится и общее волостное собрание большинством голосов кулачества к точной поверке в волости хлеба не допустило, и нас, граждан нашей деревни, захватила костлявая рука голода и у нас, граждан, иного выхода нет, и мы обращаемся с просьбой к вашей помощи.
Когда у нас в волостном Совете были председатель Бодряков и председатель продовольственного отдела Косев, то мы с Совета получили даже по 1 пуду на едока в месяц, а теперь у нас поступили члены в Совет новые и они не заботятся о нашей бедноте и в настоящее время общим собранием большинством голосов кулачества постановили вольную цену на хлеб в волости и с нас, бедных граждан, дерут теперь по сто и полтораста рублей за пуд ржи, а во многих случаях и совсем отказывают, дескать, у нас нет и не хотим давать.
Выходит, что хотят бедноту с голода задушить, потому что мы лично знаем: у граждан нашей волости в некоторых деревнях имеется хлеб, но они не хотят дать голодным ни куска.
Мы, граждане нашей деревни, просим вас, Весьегонский уездный Совет рабочих и крестьянских депутатов, дать нам разрешение на поверку хлеба в нашей волости и в помощь нам вооруженную силу или же нам самим, гражданам голодающим, вооружение, чтобы мы были сильными получить хлеб от наших кулаков, иначе нам угрожает голод.
Еще добавляем. Обслушав резолюцию, граждане дер. Мосеевской к нашей резолюции присоединились и еще дер. Горбачево.
Обслушав вынесенную резолюцию, граждане трех деревень — Еремейцева, Мосеевской и Горбачева — постановили единогласно приступить к делу и выбрали трех выборных из среды нашего собрания с докладом в Весьегонский уездный Совет рабочих и крестьянских депутатов для разъяснения нашего тяжелого положения и просят граждане известных деревень вас, В.У.С.Р. и Кр. Д., не откладывать нашей просьбы. Дело не ждет, и нам грозит голод».
6 июня, нового стиля, 1918 г.
ЧТО СДЕЛАЛ ВЕСЬЕГОНСКИЙ СОВЕТ В ДЕЛЕ ПОМОЩИ ДЕРЕВЕНСКИМ БЕДНЯКАМ
Озаботившись получением всех распоряжений Советского правительства, касающихся продовольственного дела, всеми волостными Советами, Весьегонский совдеп неоднократно давал указания для более правильного проведения в жизнь законов о продовольствии, причем разъяснял тем Советам, кои не выполняли этого закона, все гибельные последствия небрежного отношения к распоряжениям советской власти.
Объявленная свободная торговля в Чамеровской и Мартыновской волостях вызвала приказание совдепа волостным Советам о немедленном прекращении торговли, как контрреволюционного шага по отношению к советской власти и к беднейшему населению.
К сожалению, там, где нужна сила и суровые меры, слова оказываются бессильными.
Там, где у власти встали кулаки, нельзя было рассчитывать на правильное понимание законов рабоче-крестьянского правительства.
И Весьегонский совдеп должен был прибегнуть к последнему, самому верному сейчас и испытанному средству — силе оружия и наказания неповинующихся.
Предложенный голодающими деревень Чамеровской волости отряд совдепом был вооружен, для лучшего выполнения возлагаемых на него задач ему было придано несколько красноармейцев, и отряд под командой комиссара продовольствия товарища Димитриева и члена исполкома товарища Чистякова выступил для отвоевания хлеба у обнаглевших кулаков Чамеровской волости.
ДЕЙСТВИЯ И СУДЬБА ОТРЯДА ГОЛОДАЮЩИХ
Сорганизованный из голодающих и подкрепленный красноармейцами отряд в 40 человек 11 июня начал производить учет хлеба в Чамеровской волости.
В проверенных деревнях — Противье и Самсонихе оказалось лишних 167 пудов хлеба, считая, что на каждого человека полагается 1 пуд до 1 сентября с. г.
Оказалось много таких семей, где хлеба было всего по 5—10 фунтов на всех.
Реквизированный хлеб был отправлен отрядом в Чамерово на ссыпной пункт. Услыхав о реквизиции хлеба, кулаки Чамеровской волости разослали по всем деревням гонцов с сообщением, что Весьегонский совдеп отбирает в волости все продукты, какие только имеются у населения (масло, яйца, крупу и пр.) и отправляет все забранное в Весьегонск.
Вся волость взволновалась и, подогреваемая кулаками, сорганизовалась в отряды, вооруженные винтовками, с целью рассеять отряд голодающих. На всех дорогах были поставлены разъезды. Отряды кулаков постепенно стали окружать голодающих.
Сопровождавшему на ссыпной пункт забранный хлеб кулаки в Чамерове нанесли ранение в голову и избили до полусмерти.
Под далеко превосходящими силами отрядов кулаков отряд голодающих принужден был рассеяться и отступить. Лесами и болотами удалось вернуться в Весьегонск 12 июня.
Кулаками были забраны в плен 4 голодающих и 1 красноармеец, причем посажены были сначала в сарай, а потом в арестантскую бывшего волостного правления. Кулаками же арестована проживающая в Чамеровской волости жена члена исполнительного комитета Весьегонского совдепа, заведующего техническим отделом товарища Киселева 2-го.
ПОСЛЕ ПОБЕДЫ НАД ОТРЯДОМ ГОЛОДАЮЩИХ
Рассеяв отряд голодающих и ясно сознавая, что вызов советской власти сделан, Чамеровские кулаки решили начать борьбу с Весьегонский совдепом.
Для этой цели, дабы собрать около себя значительную силу, они обратились через Чамеровский исполнительный комитет волостного Совета с воззванием ко всем волостям Весьегонского уезда при следующей препроводительной записке:
«В Волостной Исполнительный Комитет. Чамеровский Исп. Ком. Сов. Кр. Деп. 11 июня 1918 г.
При сем препровождая воззвание, Комитет убедительно просит в срочном порядке оповестить население Вашей волости и, обсудив положение вещей, дать ответ утвердительно, желает ли волость работать совместно в интересах труженика крестьянина с нашей, тогда явиться на сборный пункт в село Суково для более детального обсуждения 13 июня нов. ст. Просьба: воззвание по возможности отправить для дальнейшего оповещения следующих волостей.
Председатель волостного Совета Д. Филиппов.
Секретарь В. Федотов».
«ВОЗЗВАНИЕ ВО ВСЕ ВОЛОСТИ ВЕСЬЕГОНСКОГО УЕЗДА
Товарищи граждане!
Съезд крестьян Чамеровской волости, возмущенный поступком уездной власти, приславшей без ведома и помимо желания волости наряд Красной Армии для производства обыска с целью реквизиции хлеба, причем при обыске совершенно не учитывались ни декреты и распоряжения центральной власти, ни постановления власти на местах, отбирался весь хлеб, как семенной, так и положенный паек для еды, оставляя трудящемуся классу лишь 30 фунтов, считая в том числе жито, крупу и картофель, постановил:
13 июня н. ст. отправиться в село Суково к 12 часам дня для обсуждения переизбрания местной власти в связи с гнусными поступками уездной власти, действующей в настоящее время, и выбора новой, облеченной доверием всего уезда. К вам, товарищи, обращаемся с просьбой оказать нам помощь в деле переизбрания той власти, которая, являясь народной и имеющей действовать в наших интересах, нарушает мирную жизнь крестьян, не ограждает добытый с таким трудом хлеб и разоряет наше жилище.
Надеемся, что среди крестьян и жителей уезда найдутся люди, достойные власти, действующие действительно в интересах населения, а не люди, занимающиеся грабежом. Чамеровский съезд просит население всех волостей собраться 13 июня н. ст. к 12 часам в село Суково Телятинской волости. Подписали: Председатель собрания Кузьма Бобров, секретарь Федор Печенов».
Таким образом, создавая небылицы о действиях бывшего 11 июня в пределах волости отряда голодающих и вместе с ним и об уездном Совете, чамеровские кулаки решили поднять восстание всего уезда, все более и более запутываясь в своих собственных сетях. Не оценивая вполне всех сил, коими всегда располагает Весьегонский Совет, восставшие кулаки все же чуяли, что власть подлинных рабочих и крестьян, власть, презирающая кулачество, не остановится ни перед чем и примет вызов к борьбе.
ПОДАВЛЕНИЕ МЯТЕЖА КУЛАКОВ РЕВОЛЮЦИОННЫМ ОТРЯДОМ
13 июня в пределы полоненной кулаками волости вошел отряд Весьегонских красноармейцев под командой члена исполнительного комитета товарища Долгирева и отряд Рыбинской Красной Армии.
ТРЕВОГА СРЕДИ КУЛАКОВ
Поставленные перед необходимостью или защищаться, или поднять руки и сдаться, чамеровские кулаки заволновались. То и другое одинаково не избавляло их от справедливого возмездия советской власти, и они рискнули испытать защиту.
На общем собрании 13 июня в селе Чамерове было решено оказать сопротивление советским войскам, для каковой цели был сформирован вооруженный отряд, командование которым перешло к г. Приселкову. В сформированный отряд кулаки буквально сгоняли крестьян, угрожая нежелающим сражаться штрафом, лишением пайка и, после победы, расстрелом.
По сформировании отряд был уведен командиром в деревню Савино, где и расположился цепью на опушке леса.
РУКОВОДИТЕЛИ ОТРЯДА
Приселков. Командир отряда Борис Иванович Приселков, сын местного священника, бывший офицер, начальник команды связи 441 пехотного Тверского полка. Уволен от военной службы согласно приказу Народного Комиссариата по военным делам от 2 марта с. г., № 182, призыва 1913 г.
9 сего июня был избран чамеровским волостным военным комиссаром.
Максаков. Павел Сергеевич Максаков, один из самых главных вдохновителей кулацкого мятежа.
Неизменно участвовал в каждом собрании, призывая к свержению советской власти. Всех энергичнее загонял крестьян в вооруженный отряд. Бывший заведующий банкирской конторой М. А. Левина в Петербурге. Бывший писарь при Управлении Весьегонского уездного воинского начальника.
Заурядный военный чиновник, судя по портрету, имеющемуся в нашем распоряжении. (Кабинетный портрет. Молодой человек в новенькой военной форме с погонами зауряд-чиновника — одной звездочкой и лычком. Как и подобает «гусару обоза» — в полном походном снаряжении с офицерскими ремнями. Обязательные шпоры.)
Как герой тыла, первым удрал из сопротивляющегося отряда еще до выстрелов, но по дороге своего «блистательного» отступления заставлял попадающихся навстречу присоединяться к отряду.
СОПРОТИВЛЕНИЕ КУЛАКОВ
Соседние с пристанью Ламь деревни, где высадился революционный отряд, перешли на сторону красноармейцев и рассказали, как кулаки под угрозой расстрела заставляли их идти наступать на Весьегонск, но они не подчинились.
Отряд, полный решимости научить мятежных кулаков признавать власть трудового народа, двинулся по направлению к селу Чамерову. В виду сообщенных разведкой сведений, что кулаки намерены оказать сопротивление, были приняты все необходимые меры для выполнения боевой задачи по возможности без жертв со стороны отряда.
Как и следовало ожидать, у деревни Савино, где на опушке леса рассыпался отряд кулаков, красноармейцы были встречены залповым огнем, причем у некоторых из них были прострелены шинели, а находившаяся за отрядом случайно девушка была ранена пулей в грудь навылет. Кулацкая цепь была немедленно обстреляна пулеметным огнем, а для рассеяния находящейся в другой стороне многотысячной толпы народа была открыта оружейная стрельба в воздух, дабы избежать невинных жертв.
Толпа моментально в панике разбежалась, и сразу же дрогнул отряд кулаков, рассеявшись в лесу и по болоту.
Все показания участвовавших в сопротивлении и затем арестованных похожи одно на другое, так что из них мы приведем здесь два:
«14 июня 1918 г. Я гражданин деревни Осорнна был на сходе на общем собрании. На собрании Приселков дал приказание, у кого находится оружие принести ружья и патроны, чтобы вместе идти, а кто не пойдет — посадить на 20 фунтов. И мне дали охотничье ружье и велели идти. И вот, когда мы сошли в лес, Приселков при угрозе смерти: «если кто не будет стрелять, то я застрелю того на месте» — и он у меня взял ружье и показывал, как стрелять. Я тогда два раза выстрелил в воздух и ушел от ихней партии, и я лег в болоте, и тогда меня застали лежащего в болоте. Винтовка лежала рядом со мной. Я отдал ружье красноармейцам и с ними шел до Чамерова.
«Гражданин деревни Сычева показал, что на сход приглашались все граждане волости без повесток. На собрании было много народа. Говорил Максаков, поповский сын, и Бородкин. Кричали, что надо прогнать отряд, пришедший реквизировать хлеб, так как Советом реквизиция не постановлена. Максаков предлагал пойти в деревню Савино, где говорил, что будет собрание. Когда мы шли туда, то его встретили бегущим обратно. Спросили, почему он из Савина бежал. Он сказал, что скоро туда придет, а нам все же сказал, чтобы мы шли туда. Пришли в деревню, услышали выстрелы и разбежались в лес, а оттуда по домам. Максакова встретили без оружия.
РЕВОЛЮЦИОННЫЙ ОТРЯД В ЧАМЕРОВЕ
Разогнав кулацкие банды, революционный отряд без боя дошел и занял село Чамерово, немедленно расставив караулы на перекрестках дорог, у телеграфа и прочих важных местах.
В окрестности была выслана разведка, а кругом Чамерова в поля и леса высланы патрули с задачей разыскивать виновных. Штаб отряда занял помещение волостного Совета, причем освободил арестованных кулаками голодающих и красноармейца.
Во всех деревнях волости было расклеено обращение к населению начальника отряда товарища Долгирева следующего содержания:
«Призываю всех товарищей к благоразумию! В Чамеровской волости открыт контрреволюционный заговор против Власти Трудового Народа. Безответственные агитаторы, нанятые помещиками и кулаками, устроили восстание для получения земли помещикам и власти капиталистам. Руководители отряда — бывшие офицеры, буржуи и кулаки. Отряд Революционной Армии прибыл для восстановления порядка и Совета, и все лица, замешанные в заговоре, понесут наказание перед Революционным Трибуналом.
Предупреждаю, что никакой реквизиции производить мы не намерены. Предлагаю самим гражданам произвести перепись хлеба в целях его учета и правильного распределения. Злонамеренные лица распустили слухи, что якобы армия отбирает масло, яйца, одежду и все, что попадет. Не верьте им! Это последний козырь кулаков натравить вас друг на друга и этим спасти свое господство. Лиц, агитирующих по уезду к свержению Советов и выступлению, предлагаю арестовывать и препровождать в Весьегонск или Чамерово. Город и уезд объявляются на осадном положении. Во избежание недоразумений предписываю сдать все имеющееся оружие, как-то: винтовки, револьверы, бомбы и патроны и доставить в Чамерово в течение 24 часов. По постановлению Исполнительного Комитета вся власть передана Военной Коллегии из трех лиц: Долгирева, Голубкова и Вахонева. Никакие выступления недопустимы. Призываю к спокойствию и повиновению своей собственной власти. Член Военной Коллегии Н. Долгирев».
14 июня производились обыски в Чамерове и его окрестностях, а также допрос свидетелей и аресты причастных к восстанию лиц. При обыске в Чамерове найдено много винтовок, револьверы, бомбы, а также посылки неизвестной организации с ружейными патронами, револьверами и патронами к ним, предназначенными для кулацких отрядов.
В этот же день в Чамерово начали прибывать делегаты от смежных волостей, введенных в заблуждение чамеровскими кулаками о действиях Красной Армии.
Делегаты сообщили начальнику отряда о спокойствии в избравших их волостях и о желании подчиниться и выполнить закон о продовольствии.
Мятеж кулаков силою уездной власти был подавлен, и к 15 июня наступило полное успокоение, так что прибывшему на помощь Тверскому отряду действовать уже не пришлось.
15 июня Рыбинский отряд выбыл из Чамерова в Суково Телятинской волости, где общему собранию граждан волости комиссаром отряда было разъяснено: что такое Красная Армия, для чего существует и чем она является для беднейшего трудового народа — врагом или другом. Комиссар указал на дружелюбное отношение отряда в данном событии к беднякам деревни и предупредил всех, кому еще раз придет охота пытаться идти наперекор советской власти, что Рыбинский отряд будет через несколько часов в пределах Весьегонского уезда и поможет своим боевым товарищам из местной Красной Армии отстоять власть трудового народа от всяких на нее посягательств.
15 же июня состоялось общее собрание граждан Чамеровской волости, где был переизбран исполнительный комитет и образована комиссия, по одному выборному голодающему из каждой деревни, для реквизиции излишков хлеба и правильного его распределения, причем постановлено оставить на каждого человека до нового урожая по 30 фунтов ржи и 15 фунтов овса на месяц. Весь излишний хлеб сложить на ссыпной волостной пункт, откуда он получит следуемое назначение. Комиссия будет работать под руководством члена исполкома. За отобранные излишки хлеба выплачивается по 40 рублей за пуд, но хлеб скрытый и найденный оплате не подлежит.
На собрании выступил товарищ Долгирев, который разъяснил важность происшедших событий и убеждал бедняков быть осмотрительными, не отдавать власти в руки врагов народа. Между прочим, товарищ Долгирев обратился к общему собранию с просьбой: сообщить какой-нибудь факт из действий красноармейцев, где бы видно было, что последние кого-либо обидели и что-либо насильно отняли. «На ваших глазах, товарищи, будет сейчас же расстрелян виновный красноармеец», — закончил речь начальник отряда.
— «Нет, нет! Красная Армия вела себя безукоризненно и никто не имеет оснований жаловаться на нее», — ответило собрание.
Прибывшим от Весьегонского совдепа секретарем исполнительного комитета товарищем Голубковым было заявлено собранию, что все расходы, вызванные прибытием революционных отрядов, должны лечь на карманы восставших кулаков. Было предложено собранию наметить лиц, с которых должно быть взято через обложение прямым чрезвычайным налогом 50 000 рублей.
Собрание постановило взыскать налог со следующих лиц:
1. с. Чистой Дубровы, Петра Прикащикова 1000р
2. с. Романовского, Арсения Эрина 1000р
3. д. М.-Высоково, Максима Игушина 10000р
4. д. Ульяниха, Михаила Дорогова . 3000р
5. д. Сажихи, Василия Корнилова . 1000р
6. д. Дюдикова, Григория Иванова . 10000р
7. д. Чурикова Ивана Борзова . 1000р
8. д. Огнишина, Алексея Кочегарова 5000р
9. д. Приворота, Данила Васильева 500р
10. д. Дюдикова, Кузьмы Тютина 500р
11. д. Поповки, Василия Смирнова . 500р
12. д. Сычева, Михаила Бодрякова , 500р
13. д. Воловина, Любови Максаковой 500р
14. д. Дьячкоза, Алексея Сумкииа 5000р
15. д. Микляева, Тимофея Еремина . 1000р
16. д. Лопатихи, Пахома Стронгина . 2000р
17. д. Самсонихи, Ивана Егорова 1000р
18. д. Станина, Федора Шепелева 1000р
19. д. Беликова, Моисея Никанорова 1000р
20. д. Чурилкова, Николая Кабанова 2000р
21. д. Ульянихи, Михаила Борисова . 1000р
ЖЕРТВЫ, АРЕСТЫ И ПОВЕДЕНИЕ КРАСНОЙ АРМИИ
По непроверенным сведениям, в волости было раненых от 5 до 11 человек. Убитых ни одного.
Революционным отрядом в связи с восстанием было арестовано 15 человек, 12 из которых отправлены в Тверь для предания суду Революционного трибунала, а трое были заключены в местную тюрьму.
По свидетельству населения волости, поведение Красной Армии не вызвало никаких упреков и обид.
Дисциплинированные и серьезно понимающие свое назначение быть другом бедняков, красноармейцы не оставили о себе и тени плохого воспоминания в волости. Все, что бралось у населения из продовольствия для армии, тут же оплачивалось, на что имеются счета (например, от гражданина д. Ново-Коровкино Григория Кострикова, от буфетчика Мартыновской общественной чайной Тимофея Шелгова и многих других). Говоря здесь только правду, мы не скроем, что некоторыми несдержанными красноармейцами были ударены Чамеровский священник и совершенно случайно гражданин Токарев. Это явилось следствием чрезвычайно повышенного нервного состояния некоторых не владеющих собою людей, в данный момент не имевших около себя начальника.
По постановлению уездного исполнительного комитета виновные красноармейцы привлечены к ответственности и понесли суровое наказание.
Этот единичный случай, однако, нисколько не мешает назвать революционные отряды, бывшие в Чамерове, отрядами, состоящими из сознательных революционеров, подчиненных строгой дисциплине.
ВОЗВРАЩЕНИЕ ОТРЯДА
16 июня, подавив кулацкий мятеж и восстановив советскую власть в Чамерове, отряд красноармейцев с развернутым красным знаменем вернулся в Весьегонск, честно и доблестно выполнив свой святой долг зашиты угнетенных.
КАКОЙ УРОК ДАЛИ ЧАМЕРОВСКИЕ СОБЫТИЯ?
После подавления кулацкого мятежа Весьегонским уездным исполнительным комитетом через свою газету «Известия» было сказано уезду о том, какой урок дали Чамеровские события врагам советской власти, кулакам и братьям беднякам.
Вот что сказал исполком.
«ВРАГАМ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ, Всем тем, кто особенно много говорит о том, что Советы являются не выразителями воли трудового народа, а захватчиками власти, разделенными толстой стеной с подлинным народом, Чамеровские события доказывают, что взоры бедняков деревни обращены на Совет. Они его считают единственным помощником, который не даст их в обиду. Совет является силой угнетенных, которой всегда они могут воспользоваться.
Всем тем, кто сейчас огульно обвиняет Красную Армию в хулиганстве и опричнине, кто говорит, что она состоит из кучки дезорганизованных людей, Чамеровские события доказывают, что Красная Армия состоит из честных и сознательных революционеров, Красная Армия является другом пролетариата. Красная Армия могуча своей дисциплинированностью».
«ВЕСЬЕГОНСКИМ КУЛАКАМ»
Чамеровские события вполне ясно говорят местным кулакам о том, что их надежды на захват власти обречены на всегдашнюю неудачу, ибо в помощь своей силе Весьегонский Совет может всегда рассчитывать на силу соседней и высшей Советской власти.
Всем кулакам должно быть теперь понятно, что все их шаги и приготовления цепей для бедняков не остаются не замеченными Советом, так как последний имеет везде своих друзей, которые поставили его у власти и которые всегда предупредят все замыслы кулаков.
Продолжение следует
Источник
Тодорский Александр Иванович - Год с винтовкой и плугом
| 
