Что такое фашизм. Или как заставить кошку есть горчицу, а людей вкалывать и не задавать вопросов - 13:03

Виктор Шапинов

Что такое фашизм. Или как заставить кошку есть горчицу, а людей вкалывать и не задавать вопросов

Германии начала 30-х был популярен такой анекдот:

Собрались крупнейшие промышленники и банкиры и стали друг другу жаловаться на работников, профсоюзы, коммунистов. Работать не хотят, а денег им давай, - вздыхали представители олигархии. Решили проверить, кто лучше справится с этой «бедой» – демократический министр труда или фашистский. В качестве теста министрам предложили накормить горчицей кошку. Демократический министр что только не делал с бедным животным – и засовывал горчицу в рот, и смешивал с едой, и поливал валерьянкой, – все равно кошка не ест ни в какую. Фашист же, не долго думая, намазал палец горчицей и засунул кошке прямо в зад. Кошка, спасаясь от боли и жжения, принялась слизывать горчицу и, естественно, съела ее до последней капли.

Этот анекдот дает куда более точное представление о сущности фашизма, чем многие современные определения и исследования, скорее запутывающие, чем проясняющие вопрос, в «прозрачности» которого заинтересованы далеко не все.

Чтобы не путаться, давайте сначала разберемся, чем фашизм не является. Это необходимо сделать, хотя бы потому, что практически любая политическая сила бросает время от времени своим противникам обвинения в фашизме и получает ответные обвинения. Логика: «все, что не мы – то фашизм» превращает, изначально строгий термин, обозначающий совершенно конкретное явление, в заезженное ругательство, применяемое по поводу и без повода. А такая ситуация чревата, как в известной притче, тем, что если все время кричать «волки!», можно не заметить реальных волков.

Фашизм =/ национализм

Да, все фашистские режимы были в той или иной степени националистическими. Но далеко не в равной. Спектр их национализма распределяется от ультрашовинизма гитлеровской Германии до обыкновенного ура-патриотизма чилийского режима при Пиночете или португальского при Салазаре.

В тоже время, вполне националистическими были, например, режимы Наполеона Бонапарта, де Голля, Николая II, кайзера Вильгельма, но от этого они не становились фашистскими.

Вообще-то каждый режим, где у власти находятся представители капитала (т.е. практически все, за редкими исключениями, на нашей планете), является так или иначе националистическим. Например, те же США, где все представители политической элиты – как республиканцы, так и демократы – не подвергают сомнению ту установку, что американские ценности, американский образ жизни и американский политический режим («демократия») превосходят все остальные существующие в мире. Эта идеологическая установка целиком и полностью удовлетворяет любому определению национализма.

Национализм – это родовая черта любой буржуазной идеологии, естественно, что фашизм, как разновидность этой идеологии также будет националистическим. Но вот отличить фашизм от других политических течений по этому признаку невозможно. Его недостаточно. К тому же, даже среди современных украинских неофашистов не все являются сторонниками этнического национализма, есть и те, кто исповедует превосходство белой или «арийской» расы.

Фашизм =/ расизм, антисемитизм

Не все варианты фашизма (хотя и подавляющее большинство из них) были открыто расистскими. Например, не был последовательно расистским итальянский фашизм. В то же время открыто расистским государством, не будучи при этом фашистским, до 1960-х годов были Соединенные Штаты Америки (в определенной степени они остаются таковыми и по сей день).

Антисемитизм также не является атрибутом фашизма, хотя он и характерен для большинства европейских вариантов фашизма, а также для режима Пиночета в Чили. В то же время существуют еврейские фашистские организации в Израиле.

Фашизм =/ тоталитаризм

Проблема с тоталитаризмом состоит в том, что никто толком не знает что это такое.

Концепция тоталитаризма появилась на свет, вообще-то, с сугубо практической целью – поставить знак равенства между фашизмом и коммунизмом. Для этого авторами и сторонниками концепции – от Ханны Арендт до Збигнева Бжезинского – проделывается нехитрая операция: находятся общие черты государственной и общественной жизни СССР и Германии 1930-х годов и именно они и объявляются признаками тоталитаризма. Распространение теория тоталитаризма получила после окончания Второй мировой войны и начала войны «холодной», когда нужно было срочно доказать, что именно СССР и социалистические страны являются наследниками нацизма, а марксистская идеология ничуть не лучше фашистской. Сделать это было не так-то просто, потому что именно Советский Союз внес главный вклад в победу над гитлеровской Германией и ее союзниками, и именно коммунисты практически во всех странах инициировали и возглавляли антифашистское сопротивление. В то время как многие нацистские преступники нашли убежище в «демократических» США и даже получили работу в ФБР и ЦРУ как специалисты по борьбе с коммунизмом.

В «демократической» Западной Германии в бундесвер были возвращены бывшие «фюреры СС», а бывшие нацистские чиновники либо восстановлены в должностях, либо получили высокие пенсии. Нацистский преступник Теодор Оберлендер, командир батальона «Нахтигаль» осуществлявшего террор против мирного населения на Украине, стал федеральным министром. Многие нацисты получили лишь минимальные сроки, среди них такие как Комендант Дахау Михаэль Липперт и Генерал СС Зепп Дитрих – они получили по 18 месяцев тюрьмы… Реальная денацификация прошла лишь в «тоталитарной» Восточной Германии.

Явные неувязки концепции тоталитаризма компенсировались масштабами ее пропаганды, дающими повод задуматься, не является ли тоталитарной сама пропаганда «антитоталитаризма».

В то же время те общие черты, которые с натяжкой удавалось найти у СССР и нацистской Германии не всегда присутствовали у других фашистских государств. Так что познавательная ценность концепции, при помощи которой нельзя выявить тоталитарные государства, кроме тех, что изначально были приняты в качестве образца тоталитаризма, также стремится к нулю.

Фашизм =/ огосударствление

Тезис о том, что фашизм – это огосударствление экономики является производным от концепции тоталитаризма и направлен на то, чтобы дискредитировать партии и движения выступающие за обобществление частной собственности. На деле в большинстве фашистских государств никакого огосударствления не происходило. Напротив, фашистская идеология объявляет частную собственность неприкосновенной и соответствующей человеческой природе. Создание сектора государственной экономики в нацистской Германии в 1930-х было частью общемировой тенденции к вмешательству государства в хозяйственную жизнь и была никак не сильнее, чем государственное регулирование в США введенное в тоже самое время при Рузвельте. Большая часть экономической жизни нацистской Германии, в том числе военная промышленность, а также использование рабского труда заключенных концлагерей, контролировалась частными компаниями, а прибыль от них шла частным лицам. Даже зубное золото, оставшееся после «рационального использования трупов» в Освенциме и Дахау хранилось в частных банках, причем не только немецких, но и швейцарских.

Фашизм =/ господство одной идеологии

Фашистское государство устанавливает господство одной идеологии. Но, если называть вещи своими именами, то так поступает любое государство, вопрос лишь в мерах воздействия, которые применяются к идеологическим противникам. Современное украинское государство также пытается установить общеобязательную идеологию, согласно которой частная собственность является священной и неприкосновенной, а рыночная экономика наиболее эффективной. При этом Украина – не фашистское, а буржуазно-демократическое государство, хотя некоторые меры, которые сегодня проводятся в жизнь, вроде ответственности за непризнание «голодомора» этническим геноцидом украинцев, выходят за рамки демократии.

Фашизм =/ реализация разрушительных инстинктов масс, сублимации сексуальной энергии, некрофилии и т.п.

Конечно, фашистская практика предполагает определенные психические хм… особенности. Однако, при этом психологизаторские концепции фашизма имеют три серьезных недостатка.

Во-первых, они не дают объяснения, почему определенный тип личности или определенная форма сублимации сексуальной энергии возобладали именно в Германии 1930-х годов или в Италии 1920-х. Любая серьезная попытка ответить на этот вопрос приводит к выводу, что не психология формирует режим, а наоборот, определенная, исторически сложившаяся общественная ситуация формирует стереотипы поведения.

Во-вторых, не все фашистские режимы родились как массовые движения. Если довоенные варианты фашизма опирались на массовые партии, состоящие в основном из мелких собственников, а также военизированные формирования, осуществлявшие террор против политических противников (Sturmabteilung, SA в Германии, «чернорубашечники» в Италии и т.д.), то после Второй мировой войны фашистские диктатуры устанавливались в основном при помощи армии и государственного аппарата (например, в Чили, Греции).

В-третьих, психологические концепции перекладывают ответственность за установление фашистских диктатур с их заказчиков и спонсоров на массы, которые на деле больше всего страдают от диктатуры.
Определение фашизма

Классическим и до сих пор лучшим является определение, которое дал ложно обвиненный нацистами в поджоге Рейхстага Георгий Димитров: «фашизм есть открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала».

Сформулированная языком «прежнего времени», эта формулировка, тем не менее, суммирует действительно существенные черты фашистского режима.

Во-первых, фашизм – это открытая диктатура. Конечно, всякая власть в каком-то смысле – диктатура, потому что может диктовать населению правила поведения и карать в случае неисполнения насильственным образом. В этом смысле применяются термины «диктатура капитала» или «диктатура пролетариата». Открытая же диктатура – это такая власть, которая применяет насилие к своим противникам систематически и в широких масштабах. «Террористическая» в данном случае означает то, что насилие применяется, в том числе и с целью запугивания населения и принуждения его к лояльности режиму.

Во-вторых, фашизм – это реакционная диктатура. То есть наступление фашизма является реакцией на прогрессивные или революционные преобразования. Например, итальянский фашизм ставил своей целью «не допустить большевизации Италии», а фашизм Франко был реакцией на Испанскую революцию. Фашизм может быть также и реакцией не прямо на революционные действия, а на опасность или угрозу революции. Так, экономический кризис известный как Великая Депрессия привел к росту левых настроений в Германии – и именно в противовес влиянию коммунистов большая часть крупных предпринимателей сделала ставку на партию Гитлера.

В-третьих, фашизм действует в интересах финансового капитала, то есть крупнейших капиталистических корпораций. Любая из существовавших фашистских диктатур была очень тесно связана с капиталом, причем, несмотря на национализм и патриотизм, не обязательно отечественным. Латиноамериканские фашистские диктатуры спонсировались корпорациями из США.

Кстати, это наиболее оспариваемый из всех признаков фашизма. Нетрудно понять почему, ведь он означает, что капиталистическая система в определенных условиях, когда что-то угрожает ее дальнейшему существованию, порождает фашистскую диктатуру. Таким образом, фашизм – это средство самосохранения капитализма.
Фашизм и капитализм

Отрицание связи фашизма с капиталистической системой стало хорошо оплачиваемой профессией для многочисленных псевдоисториков, поскольку, как отмечал американский историк Генри-Тернер младший, «нельзя защитить современный капитализм, если справедлив тезис, что фашизм является его продуктом».

В действительности, простое добросовестное изучение исторического материала приводит к выводу, что этот тезис справедлив на все 100%. Сам Адольф Гитлер говорил, что «национал-социалистическая рабочая партия стоит на почве частной собственности», а «крупные предприниматели обязаны своим положением своим способностям. Этот отбор, лишь подтверждающий их принадлежность к высшей расе, дает им право руководить».

Главным объектом нападок всех форм и разновидностей фашистской пропаганды является марксистское положение о социальной борьбе классов. «Не класс против класса, - поучал нацистский фюрер, - а германец против еврея». В этом вся суть фашистской демагогии – «перевод стрелок» с реальных проблем и их виновников, создание ложного образа врага. При этом неважно, кто им оказывается: евреи, мигранты, меньшинства, главное, чтобы это был не крупный капитал, в действительности наживающийся на страданиях масс.

То, что при изучении фашизма внимание акцентируют лишь на его германской форме, приводит к тому, что ключевым считается «еврейский вопрос», в лучшем случае «расовый» или «национальный». В то время как реально фашизм «решает» социальный вопрос. Фашисты – это средство заставить кошку жрать горчицу. Фашистская диктатура – это способ заставить людей и дальше подчиняться крупным предпринимателям и всей системе, во главе которой они находятся, конечно же, в соответствии со «своим способностями». Поэтому врагами, подлежащими обязательному уничтожению, при любом фашистском режиме – от Гитлера до Пиночета, от Салазара до Дювалье – оказываются левые, марксисты, коммунисты.

Об этом откровенно и цинично заявляли сами лидеры Третьего Рейха. Например, Герман Геринг писал в 1934 году: «Мы вынуждены были беспощадно обращаться с этими врагами государства. Нельзя забывать, что в то время, когда мы захватили власть, более 6 миллионов человек в ходе выборов в рейхстаг, проходивших в марте, официально проголосовали за коммунизм и примерно 8 миллионов – за марксизм. В результате были созданы концентрационные лагеря, куда мы могли в первую очередь направить тысячи функционеров коммунистической и социал-демократической партии». Заметьте, «в первую очередь» не евреи, не цыгане, а революционные и даже реформистские противники капиталистической системы, в подавляющем большинстве – чистокровные немцы, истинные арийцы.

В день поджога Рейхстага, провокации осуществленной нацистами, Гитлер провозгласил: «Это перст божий. Теперь никто не воспрепятствует нам уничтожить коммунистов железным кулаком».

На оккупированных территориях Советского Союза нацисты восстанавливали частную собственность, а наиболее доходные промышленные объекты переходили к корпорациям-спонсорам гитлеровского режима. Так согласно планам оккупации Украины, металлургические заводы Краматорска, Макеевки, Мариуполя должны были достаться Крупу, Плейгеру и Флику. Машиностроительный завод в Днепродзержинске перешел в собственность компании «Герман Геринг верке».
Когда же пора кричать: «волки!»?

Фашистской демагогии еще недостаточно для установления диктатуры. НСДАП так и осталась бы ультраправой партией на обочине политической жизни высококультурной и цивилизованной Германии, если бы потребность в «железном кулаке» не ощутили «ИГ Фарбен» (сейчас – АGFA), Siemens, Крупп и т.д. Не оставались в стороне от борьбы с «красной заразой» и капиталисты демократических стран – в числе спонсоров германского нацизма Генри Форд и Генри Детердинг и его компания «Ройал Датч Шелл».

Крупными капиталистами, вопреки расхожему мнению, являлись и сами главари нацистской партии. В 1933 году, когда большинство немцев страдали от жесточайшего экономического кризиса, личный доход Адольфа Гитлера составил кругленькую сумму – 12 млн. 323 тыс. 35 марок. Не бескорыстное служение нации, а весьма корыстное и хорошо оплачиваемое служение крупному капиталу – вот основа всякого фашизма.
У нас это невозможно?

Неофашистские организации в современной Украине, в том числе те, члены которых замешаны в расистских убийствах, также живут на средства получаемые от «национально мыслящих предпринимателей». Эти организации покрывает власть, они продолжают свободно действовать хотя их программы и лозунги противоречат всем возможным законам о заперте пропаганды фашизма, расизма и национальной розни. Задумайтесь, почему это просиходит? Да потому, что «наши» олигархи ничем не лучше немецких промышленников, которые, чтобы защитить свои капиталы поставили у власти НСДАП. Не бритоголовые подростки делают героем фашиста Романа Шухевича, это делается на государственном уровне и с государственным размахом. Делается это респектабельными партиями и политиками, которых спонсируют респектабельные бизнесмены.

Концлагеря, смерть, война и террор не являются для них слишком большой ценой за избавление от страха перед национализацией в пользу народа. Чтобы не перестать быть «фюрерами промышленности» и «фюрерами финансов», они, поверьте, будут готовы сделать ставку на фюрера и в политике. Система в которой прибыли важнее людей, капиталистическая система, самой логикой своего развития толкнет их на такой шаг.

Люди не склонны верить в худшее, и скорее всего такая постановка вопроса вызовет реакцию: «у нас это невозможно». ...Точно такую же, как и у высококультурных, высокообразованных немцев. К сожалению, «это возможно» и у нас и во всем мире, пока существует капитализм. Пока есть необходимость держать наемных работников в подчинении. И если кошка не захочет есть горчицу, они найдут тех, кто накормит ее силой.