3. Объединение рабочих, солдатских и крестьянских советов
Твердая, уверенная политика Ленина взорвала маневры агентов контрреволюции. Потеряв надежду на успех комбинации «Керенский — Краснов — Викжель», Чернов рекомендует при организации центральной власти опереться на созданные краевые правительства Украины, Дона, Кубани, Туркестана.
Одновременно эсеры перенесли борьбу с большевиками на крестьянский съезд. Еще в дни вооруженной борьбы за власть, 27 октября, Исполнительный комитет Советов крестьянских депутатов постановил созвать съезд 10 ноября. Но как только стало выясняться революционное настроение в низовых организациях, эсеровский Исполнительный комитет крестьянских Советов сделал все, чтобы сорвать съезд. На места давались самые противоречивые указания о времени созыва, норме представительства и пр. Многие делегаты возвращались с дороги, некоторые Советы отказались послать своих представителей, сбитые с толку указаниями эсеровского Исполнительного комитета.
8 ноября Исполнительным комитетом Советов крестьянских депутатов 27 голосами против 23 постановлено перенести съезд крестьян в Могилев, где находилась Ставка. В качестве мотивов были выдвинуты: требования Чернова и Гоца, чтобы съезд протекал в «благоприятствующей» обстановке, чего нет в Петрограде, необходимость тесного участия фронта «в создании новой власти»3.
Правые эсеры повторяли попытку Временного правительства, которое собиралось несколько недель тому назад бежать из революционного Питера в спокойную, как им казалось, Москву. Эсеры искали спасения в контрреволюционной Ставке. Но эсеры опоздали. 9 ноября частное совещание 120 делегатов Всероссийского крестьянского съезда постановило созвать съезд в Петрограде.
10 ноября съехались делегаты съезда. По предварительным данным было ясно, что большинство делегатов принадлежит к «левым» эсерам и большевикам. Не ожидавший такого состава Исполнительный комитет Советов крестьянских депутатов начинает лавировать. Днем он устраивает заседание совместно с делегатами от губернских и армейских комитетов, т. е. верхушечных организаций, где проводит решение об отсрочке съезда до 30 ноября. Собравшимся делегатам решено предоставить право узкого совещания, притом лишив права решающего голоса уездных и волостных делегатов и делегатов от дивизий. Вечером собрались делегаты съезда. Большинством голосов решение Исполнительного комитета было провалено. Всем прибывшим делегатам было дано право решающего голоса, а самый съезд решили объявить чрезвычайным.
На следующий день, 11 ноября, правые эсеры предложили избрать в президиум съезда всех членов президиума Исполнительного комитета Советов крестьянских депутатов, пополнив его представителями всех фракций. Но съезд решил избрать президиум пропорционально численности фракций. Правые эсеры демонстративно покинули съезд. Вместе с ними ушло несколько представителей губернских Советов и армейских комитетов. На этом заседании собрание объявило себя чрезвычайным съездом.
12 ноября съезд начал обсуждать вопрос о власти. «Левые» эсеры проявили те же бесконечные колебания из стороны в сторону. Они все еще пытаются протащить викжелевскую формулу организации правительства «от народных социалистов до большевиков». От Викжеля выступил Крушинский, заявив:
«Источниками власти должны быть представительные органы революционной демократии. II съезд (Советов. — Ред.) недостаточно авторитетен, и Всероссийский центральный исполнительный комитет должен быть пополнен представительством от крестьян, армии, профессиональных союзов и городских самоуправлений. Мы войдем во Всероссийский центральный исполнительный комитет, если Вы, крестьянский съезд, решите туда войти»1
Используя метания «левых» эсеров, правые снова пытаются увлечь за собой съезд. От имени 150 делегатов член Исполнительного комитета правый эсер В.Я.Гуревич заявил, что они считают раскол преступлением, возвращаются на съезд и просят ввести в президиум представителей своей группы. В этот момент на съезде появился Чернов. Правые эсеры предложили избрать его почетным председателем съезда. Против этого резко выступили большевики, поддержанные рядовыми делегатами. Матрос Киселев, представитель гельсингфорсского гарнизона, выступил с резкой критикой контрреволюционной политики Чернова и руководителей крестьянского Исполнительного комитета. Он призывал крестьян к единому революционному фронту с рабочими и солдатами.
«Я зову настоящих, а не авксентьевских мужиков к единению с солдатами и рабочими»1,— заявил Киселев.
«Землеробы из Смольного!» — злобно кричали в ответ кулацкие депутаты. Правые эсеры снова покинули заседание, и съезд перешел к обсуждению вопроса о власти. Вносятся три резолюции: большевиков, «левых» эсеров и эсеров-максималистов. Перед обсуждением правые эсеры снова появились в зале, заявив, что возвращаются на съезд ввиду важности вопроса. Съезд принял по предложению «левых» эсеров резолюцию о создании правительства из социалистических партий «от народных социалистов до большевиков». По настоянию большевиков в резолюцию вошел пункт об ответственности правительства перед Советами.
«Левые» эсеры явно маневрировали, пытались протащить черновские резолюции, но открыто выступить против большевиков не решались. Рядовые крестьяне и делегаты армии поддерживали большевиков. 13 ноября правые эсеры потребовали пересмотра резолюции, но съезд отказался обсуждать их заявление. Правые эсеры окончательно покинули съезд и постановили продолжать свои работы параллельно со съездом.
В результате предательской политики «левых» эсеров большинство съезда отказалось выслушать доклад председателя Совета народных комиссаров.
«Если мы дадим слово народным комиссарам, — заявил Колегаев, — мы этим самым предрешим вопрос о власти»1
Ленин выступил на съезде как представитель фракции большевиков. Это не уменьшило значения его речи по аграрному вопросу. Ленин разоблачил политику эсеров, которые, «проповедуя конфискацию помещичьих земель на словах»3, отказывались осуществлять ее на деле.
В конце своей речи Ленин огласил резолюцию, в которой говорилось:
«...осуществление полностью всех мероприятий, составляющих закон о земле, возможно только при успехе начавшейся 25 октября рабочей социалистической революции, ибо только социалистическая революция в состоянии обеспечить и безвозмездный переход земли к трудящемуся крестьянству...
Необходимым условием победы социалистической революции... является полный союз трудового, эксплуатируемого и трудящегося крестьянства с рабочим классом...»1
«Помещичье землевладение является основой крепостнического гнета, и конфискация земель помещиков — это первый шаг революции в России, — сказал в своем докладе Владимир Ильич. — Но вопрос о земле не может быть решен независимо от других задач революции»2.
Ленин резко обрушился на соглашательскую, колеблющуюся политику «левых» эсеров.
«Ошибка левых эсеров в том, что они... не выступали против политики соглашения, ссылаясь на то, что массы недостаточно развиты,— говорил Ленин. — Партия — это авангард класса, и задача ее вовсе не в том, чтобы отражать среднее состояние массы, а в том, чтобы вести массы за собой. Но, чтобы вести колеблющихся, надо перестать колебаться самим»3.
Прямые слова Ильича били «лево»-эсеровских лидеров.
«...но левые эсеры и до сих пор подают свою руку Авксентьевым, протягивая рабочим лишь мизинец, — продолжал Ленин. — Если соглашательство будет продолжаться, то революция погибла»4.
Задача революции — порвать с соглашательством, а порвать с соглашательством — это значит стать на путь социалистической революции. Выступая перед крестьянами, Ленин смело разоблачал буржуазную ограниченность людей, претендовавших на руководство революцией.
«Если социализм может осуществиться лишь тогда, когда все до конца будут развиты, тогда, может быть, мы и в пятьсот лет не доживем до социализма»5, — говорил Ленин.
«Левые» эсеры в один голос со своими союзниками — каменевцами и троцкистами — говорили о невозможности победы социализма в России.
В газете «левых» эсеров стремление советского правительства к осуществлению социализма называлось «воспаленной мечтой фантазеров и утопистов».
«Нет, товарищи, — отвечал на это Ленин на крестьянском съезде, — в России началась социалистическая, пролетарская революция. Народные массы желают распоряжаться своей судьбой... Рабочие и крестьяне покрыли Россию своими Советами, они распоряжаются своей судьбой, и это не фантазия, не утопия «воспаленного мечтателя...»6.
И, обращаясь к «левым» эсерам, Ленин заключает:
«Наше соглашение возможно только на социалистической платформе, иначе оно не соглашение»7.
Организованность большевистской фракции, работа большевиков среди делегатов съезда, особенно выступление Ленина, создали перелом в настроениях съезда. Подавляющее большинство делегатов являлось представителями от армии, окопниками, деревенской беднотой. На съезде были оглашены 32 наказа армейских организаций с требованием перехода власти к Советам. Под давлением этой части делегатов «левые» эсеры вынуждены были пойти на большевистские условия объединения Советов. 15 ноября состоялось объединенное заседание Всероссийского центрального исполнительного комитета и Чрезвычайного крестьянского съезда. С большим подъемом был проведен первый шаг к объединению центральных органов рабочих, солдатских и крестьянских Советов.
Перед объединенным заседанием с Всероссийским центральным исполнительным комитетом делегаты крестьянского съезда собрались на чрезвычайное собрание. Одно только слово «соединение» вызвало шумные одобрения представителей крестьянских Советов. Бурными аплодисментами встретил зал делегатов из Смольного и от Красной гвардии. Представитель американской социалистической рабочей партии, приветствовавший съезд, заявил:
«День соглашения съезда Советов крестьянских депутатов и Советов рабочих и солдатских депутатов — один из самых важных дней революции. Он откликнется глубоким эхом по всему миру: и в Париже, и в Лондоне, и за океаном — в Нью-Йорке»1.
От Всероссийского центрального исполнительного комитета приветствовал крестьян Я.М.Свердлов.
«Вашим соединением с Советами рабочих и солдатских депутатов вы закрепили дело всемирной революции. Это соглашение — один из самых выдающихся фактов революции»2, — закончил свою речь председатель Всероссийского центрального исполнительного комитета товарищ Свердлов.
У Смольного делегатов встретила Красная гвардия. Под развернутым красным знаменем с надписью «Да здравствует единство революционного трудового народа» крестьяне и красногвардейцы стройными рядами вошли в зал заседания Всероссийского центрального исполнительного комитета.
Президиум соединенного заседания был составлен из президиумов Всероссийского центрального исполнительного комитета и крестьянского съезда. Выступавшие крестьяне с восторгом приветствовали объединение.
«Я — представитель уездного Совета рабочих и крестьянских депутатов, — заявил старик-крестьянин Р.И.Сташков. — Мне поручено передать, что вся власть должна принадлежать Советам. Жили мы не на воле, не на свете, но в каких-то гробах. Но наши борцы за народ страдали больше нас. Скованных сажали их и гноили в тюрьмах. Сегодня великий день. От Фонтанки (где проходил крестьянский съезд. — Ред.) до Смольного я не шел, а летел. Не могу описать своей радости»3.
В заключение Я. М. Свердлов предложил резолюцию, единогласно принятую собранием. Резолюция подтверждала декреты о мире и земле, принятые II съездом Советов.
Объединение Центрального исполнительного комитета крестьянских Советов с Всероссийским центральным исполнительным комитетом имело огромное значение. Это был важный шаг по пути укрепления союза пролетариата и трудящегося крестьянства.
Этот шаг значительно облегчил эмиссарам Всероссийского центрального исполнительного комитета и Военно-революционного комитета работу по объединению на местах рабочих и крестьянских Советов.
18 ноября Ленин выступил на заседании крестьянского съезда с заключительным словом.
Ленин прямо подчеркнул, что большевики идут на соглашение с «левыми» эсерами потому, что им «сейчас доверяют многие крестьяне»1. Блок с «левыми» эсерами был особой формой единого фронта, при проведении которого большевики получали возможность изолировать «левых» эсеров, оторвать от них крестьянские массы.
Большевики шли на этот блок, не поступаясь ни единым пунктом своей программы. Для большевиков чрезвычайно важно было вырвать колеблющихся из лагеря контрреволюции, присоединить к себе всех временных союзников.
«... в войне,— говорил Ленин, — нельзя пренебрегать никакой помощью, даже косвенной. В войне даже положение колеблющихся классов имеет громадное значение. Чем более остра война, тем больше мы должны приобрести влияния на колеблющиеся элементы...» (1).
Эта тактика дала большевикам победу на крестьянском съезде. Рядовые делегаты крестьянского съезда полностью одобрили декреты большевиков о земле и мире. Представители мест рассказали, что крестьяне отвернулись от партии эсеров и с восторгом приняли декреты советской власти. Каждый день приносил новые известия о победе советской власти в стране. По неполным сведениям власть Советов утвердилась кроме столиц в Харькове, Нижнем-Новгороде, Одессе, Екатеринославе, Самаре, Саратове, Казани, Ростове, Владимире, Ревеле (Прибалтика), Пскове, Минске, Красноярске, Орехово-Зуеве, Царицыне, Уфе. 19 ноября Чрезвычайный крестьянский съезд избрал Всероссийский центральный исполнительный комитет Советов крестьянских депутатов. Все 108 избранных вошли в состав Всероссийского центрального исполнительного I комитета Совета рабочих и солдатских депутатов.
4. Выступление кадетской контрреволюции
Успехам победившего народа контрреволюция противопоставила не только саботаж.
Контрреволюция пыталась превратить в один из центров антисоветской борьбы Петроградскую городскую думу. Дума имела опыт такой борьбы. Петроградская дума пыталась созвать в Петрограде «Собор» городских и земских самоуправлений с тем, чтобы противопоставить местные думы и земства Советам. «Собор» не состоялся, так как в Петроград приехали представители не более 20 городов. Петроградская дума руководила саботажем во всех коммунальных учреждениях, связывалась с иностранными послами, собирала силы.
15 ноября вопрос о Петроградской думе обсуждался на заседании Совета народных комиссаров. «Центральная городская дума явно и окончательно утратила право на представительство петроградского населения, придя в полное противоречие с его настроениями и желаниями», — гласило постановление Совета народных комиссаров. Совет народных комиссаров отметил, что дума пользуется своими правами «для контрреволюционного противодействия воле рабочих, солдат и крестьян, для саботажа и срыва планомерной общественной работы». Совет народных комиссаров постановил распустить контрреволюционную Петроградскую думу.
Правые эсеры и меньшевики пытались игнорировать постановление Совета народных комиссаров. После декрета о роспуске Петроградской думы последняя продолжала функционировать.
20 ноября в здании думы стали собираться гласные. Здание было заполнено вооруженными красногвардейцами и матросами. Матросы вступали с гласными думы в политические споры и дискуссии. В 7 часов 30 минут городской голова и председатель думы, надев знаки своего звания, направились в зал заседания. За ними толпой шли гласные и служащие. Матросы не пустили думцев в зал заседания, но гласные сумели проникнуть в зал другим ходом... Началось заседание думы. Вооруженные красногвардейцы и матросы ворвались в зал заседания и потребовали от думы немедленно удалиться из Александровского зала. Для ответа думе было дано 5 минут.
Тут же городская дума принимает решение:
«Заслушав через председателя думы заявление гражданина матроса о прекращении ею работ по требованию военно-революционного комитета, городская дума протестует против насилия...»1
Матрос, принесший приказ, нетерпеливо поглядывал на часы.
— Осталось всего две минуты, — предупредил он.
Второпях гласные принимают резолюцию, в которой заявляют, что не прекращают своей деятельности и используют первую возможность, чтобы вновь собраться.
Пять минут закончились. Составляется протокол о разгоне думы, который подписывается гласными и матросами.
24 ноября на заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета «левые» эсеры пытались дать бой по вопросу о роспуске думы. Карелин предложил от имени «лево»-эсеровской фракции резолюцию, в первой части которой отменялось решение Совета народных комиссаров о роспуске думы, а во второй части дума объявлялась распущенной, так как она «пошла против настроений и мнений широких масс населения»1.
В этой резолюции как нельзя лучше проявился характер «лево»-эсеровских болтунов. Выступить в защиту думы «левые» эсеры не решались. Но они сочли этот момент удобным для того, чтобы еще раз противопоставить Всероссийский центральный исполнительный комитет Совету народных комиссаров.
Но эта попытка не удалась. Всероссийский центральный исполнительный комитет большинством голосов утвердил декрет Совета народных комиссаров о роспуске Петроградской думы.
Потерпев неудачу с Петроградской городской думой, кадетские руководители контрреволюции попытались организовать новый антисоветский заговор.
Выполняя волю кадетов, эсеры и меньшевики призвали население Петрограда выйти 28 ноября на демонстрацию против советского правительства. В этот день по решению Совнаркома в Таврическом дворце должно было открыться Учредительное собрание при условии, если в Петроград прибудет не менее 400 депутатов. Оставшиеся на свободе члены свергнутого народом Временного правительства и незаконного Всероссийского центрального исполнительного комитета первого созыва призвали депутатов явиться 28 ноября к 2 часам дня в Таврический дворец. Эсеры и меньшевики призывали рабочих в этот день объявить забастовку. Разрабатывались планы антисоветских демонстраций. Ясно было, что под прикрытием Учредительного собрания готовится заговор, имеющий целью свержение советской власти.
20 ноября на заседании Совнаркома выступил Сталин с предложением частичной отсрочки созыва Учредительного собрания. Совнарком вынес решение, в котором предлагал Сталину и Петровскому взять в свои руки комиссию по созыву Учредительного собрания, взять на учет все документы комиссии с тем, чтобы правильно ориентироваться в положении вещей.
В это же время Ленин разработал декрет о праве отзыва из Учредительного собрания. Декрет предоставлял Советам право отзывать депутатов Учредительного собрания. 21 ноября Всероссийский центральный исполнительный комитет принял ленинский декрет. Ряд Советов вынес решения об отзыве из Учредительного собрания депутатов — членов партии эсеров: Авксентьева, Гоца, Лихача, Аргунова, Брешко-Брешковской, Булата и др.
Центральный комитет кадетской партии усиленно готовил на 28 ноября вооруженное выступление против Советов. Всем членам московской организации кадетов было предложено выехать в Петроград для участия в выступлении.
Партия кадетов являлась политическим штабом всех контрреволюционных организаций. За период 1917 года кадеты накопили большой опыт организации контрреволюционных выступлений. После Октябрьской революции кадеты старались оставаться в тени, выдвигая на первый план эсеров и меньшевиков (главным образом первых). Лидеры кадетов перешли на нелегальное положение.
17 ноября все антисоветские газеты поместили воззвание подпольного Временного правительства с призывом сплотиться вокруг Учредительного собрания. Кучка бывших министров торжественно назначала открытие Учредительного собрания на 28 ноября, в 2 часа дня, в здании Таврического дворца. На следующий день Военно-революционный комитет издал приказ об аресте оставленных на свободе членов Временного правительства.
Совершенно ясно, что кадеты, задумавшие эту комедию, не могли рассчитывать на немедленный успех. Сводки о ходе выборов свидетельствовали, что к 28 ноября в Петроград сумеет прибыть не более 100 делегатов.
Расчет кадетов был прост: несомненно большевики не допустят незаконного созыва Учредительного собрания; тогда действия большевиков можно будет представить как насилие над Учредительным собранием; тем самым лозунг созыва Учредительного собрания превратится в лозунг защиты уже созванного Учредительного собрания. Вокруг этого лозунга можно было бы объединить контрреволюцию окраин страны и антисоветские элементы центра.
Кадеты и эсеро-меньшевики деятельно готовились ко дню «открытия» Учредительного собрания. Подпольный ВЦИК первого созыва отпустил средства на организацию демонстрации. Съезд партии эсеров, заседавший в эти дни в Петрограде, решил целиком принять участие в демонстрации.
Все эти приготовления были известны органам диктатуры пролетариата. 20 ноября на заседании Совнаркома было принято решение об усилении петроградского гарнизона и принятии энергичных мер для вооружения матросов. Предполагалось сосредоточить в Петрограде к 27 ноября 10—12 тысяч матросов, использовав для этого матросский съезд, заседавший в Петрограде.
Утром 28 ноября, по приказу Военно-революционного комитета, на квартире у графини Паниной были арестованы члены Центрального комитета кадетской партии — Шингарев, Кокошкин, кн. П. Д. Долгоруков и товарищ министра путей сообщения Константинов.
28 ноября в Петрограде собралось всего 172 депутата Учредительного собрания. Но отсутствие кворума не смущало контрреволюцию. Кадеты, эсеры и меньшевики организовали в этот день контрреволюционную демонстрацию. Перед Таврическим дворцом проходила толпа возбужденных буржуа, чиновников, офицеров. Контрреволюционеры подняли белые и зеленые знамена с лозунгами «Вся власть Учредительному собранию». Жидкий оркестр бесконечно тянул «Марсельезу». Гимн некогда революционной буржуазии должен был вдохновить демонстрантов. Контрреволюция рядилась в одежды, давно забытые на буржуазном Западе. «Марсельеза», конвент, «комитет общественной безопасности», «комитет общественного спасения» — все эти названия имели широкое хождение среди партий контрреволюции в 1917 году.
"Антисоветская демонстрация". Карикатура Кукрыниксы.
У решетки Таврического дворца петроградский городской голова Шрейдер обратился к толпе с речью. Патетическим тоном Шрейдер провозгласил, что день 28 ноября является величайшим днем в истории России. Указывая на Таврический дворец, Шрейдер кричал:
«Поклянемся, что мы не допустим никого посягать на это последнее прибежище России. Поклянемся, что будем защищать Учредительное собрание до последней капли крови». И люди в тяжелых дорогих шубах, офицерских и чиновничьих шинелях нестройно, на разные голоса кричали: «Клянемся!»
Вслед за этим Шрейдер подошел к боковым воротам. За ним хлынула толпа. Охрана дворца не могла устоять против натиска контрреволюционных демонстрантов. Несколько тысяч вооруженных белогвардейцев, юнкеров, буржуа и саботажников-чиновников прорвали охрану Таврического дворца. Кучка эсеро-кадетских депутатов объявила себя частным совещанием членов Учредительного собрания. Все это произошло не только как результат применения белогвардейщиной силы. Некоторые солдаты из охраны Таврического дворца под влиянием контрреволюционной агитации стали тут же разряжать винтовки. Лозунг Учредительного собрания еще не потерял силы.
Вечером 28 ноября, после кадетской демонстрации, в Смольном собрался Совет народных комиссаров. После демонстрации и попытки кадетов «открыть» Учредительное собрание план контрреволюции был ясен. Разрозненные выступления калединцев, дутовцев и украинских националистов политически объединялись контрреволюционной демонстрацией в столице и «открытием» Учредительного собрания. Но нужна была гениальность Ленина, чтобы за всеми этими планами разглядеть политический штаб, руководивший всей контрреволюционной затеей,— кадетскую партию. На поверхность всплыли эсеры и меньшевики, взявшие на себя роль бешеных псов контрреволюции. Кадеты скромно отодвигались в тень, руководя всеми действиями эсеров и меньшевиков. Удар нужно было направить в политический центр контрреволюции. Таким центром была партия кадетов.
«Когда говорят, что кадетская партия не сильная группа, — говорят неправду, — заявил Ленин.— Кадетский центральный комитет, это — политический штаб класса буржуазии. Кадеты впитали в себя все имущие классы; с ними слились элементы, стоявшие правее кадетов»1.
Партия, которая была сильна экономической мощью буржуазии, политической выучкой в хлеве третьеиюньской монархии, связью с кадрами государственного аппарата, — эта партия, глубоко враждебная народу, была крайне опасной для революции. Это разгадал Ленин.
В 10 часов 30 минут вечера 28 ноября по предложению Ленина Совнарком принимает «Декрет об аресте вождей гражданской войны против революции».
«Члены руководящих учреждений партии кадетов, как партии врагов народа, подлежат аресту и преданию суду революционных трибуналов, — гласил декрет. — На местные Советы возлагается обязанность особого надзора за партией кадетов ввиду ее связи с корниловско-калединской гражданской войной против революции. Декрет вступает в силу с момента его подписания»1.
Декрет был подписан Лениным, Сталиным, Петровским, Менжинским, Шлихтером и др.
В это время лидеры кадетов — Шингарев, Кокошкин, Долгоруков находились под арестом в 56-й комнате Смольного, где помещалась канцелярия следственной комиссии.
Пользуясь недостаточной организованностью нового аппарата, кадеты проникали в Смольный и поддерживали связь с арестованными.
«Целый день заходило к нам много посетителей, — записал Шингарев в дневнике. — Приходили гласные городской думы, представители «комитета общественной безопасности» и другие».
Около 12 часов ночи в комнату к арестованным кадетам вошел комиссар Военно-революционного комитета и прочитал им декрет. Кадеты были немедленно окружены вооруженными красногвардейцами. В эту же ночь Шингарев, Кокошкин и Долгоруков были отправлены в Петропавловскую крепость.
Кадеты и эсеро-меньшевики после июльских дней 1917 года грозили объявить большевиков врагами народа.
«Мы им говорили тогда: — рассказывал Ленин на заседании Всероссийского центрального исполнительного комитета 1 декабря. — «Да, если вы это можете сделать, то попробуйте. Попробуйте сказать народу, что партия большевиков, как партия, как направление, враг народа»2.
Но кадеты и эсеры не посмели это сделать. Они направили свою классовую ненависть против отдельных членов большевистской партии.
Большевики же смело и открыто объявили партию «Народной свободы» партией врагов народа. В представлении масс «кадет» и «корниловец» слились в одно понятие еще в августовские дни 1917 года. Декрет Ленина закрепил в государственном порядке эту народную ненависть. На весь период гражданской войны за красновцами, деникинцами, колчаковцами, врангелевцами прочно сохранилась единая кличка «кадеты».
Народная ненависть к кадетской партии накапливалась издавна, задолго до Октябрьской революции. Кадет Милюков, кадет Шингарев, кадет Львов были олицетворением антинародной политики Временного правительства. Кадеты, организаторы саботажа, вдохновители калединщины, стояли на дороге могучего народного движения и грозили вернуть ненавистное прошлое.
«Все завоевания народа, и в том числе — близкий мир, поставлены на карту, — гласило правительственное сообщение. — На Юге — Каледин, на Востоке — Дутов, наконец, в политическом центре страны, в Петрограде — заговор Центрального комитета кадетской партии, которая непрерывно направляет на Юг помощь Каледину — корниловцев-офицеров. Малейшая нерешительность или слабость народа может закончиться крушением Советов, крушением дела мира, гибелью земельной реформы, новым всевластием помещиков и капиталистов».
«Совет народных комиссаров, — говорится далее в сообщении, — обязуется не слагать оружия в борьбе против кадетской партии и ее калединских войск. Политические вожди контрреволюционной гражданской войны будут арестованы. Буржуазный мятеж будет подавлен, чего бы это ни стоило»1.
30 ноября отряд матросов прекратил незаконные «частные совещания» депутатов Учредительного собрания в Таврическом дворце.
Продолжение следует
История гражданской войны в СССР
|
