Мировой экономический кризис и обострение противоречий германского империализма
Временная частичная стабилизация явилась лишь этапом в развитии общего кризиса капитализма. В 1929 году капиталистический мир оказался зажатым в тисках жесточайшего экономического кризиса, превзошедшего по своему размаху и глубине все предшествовавшие. Ряд причин способствовал чрезвычайному обострению кризиса именно в Германии.
Во-первых, бурный рост промышленного производства на дрожжах американских займов в 1924—1929 годах не сопровождался значительным расширением внутреннего рынка и все более приходил в глубокое противоречие с низким потреблением народных масс, обремененных помимо обычных тягот выплатой репараций и процентов по иностранным займам.
Во-вторых, Германия как побежденная страна, экономика которой была опутана долгами по иностранным займам, находилась в невыгодном положении по сравнению с другими капиталистическими странами, имевшими возможность преграждать путь германским товарам на свои рынки высокими пошлинами и импортными ограничениями.
В-третьих, борьба германских монополий за внешние рынки осложнялась потерей германским империализмом в результате проигранной им первой мировой войны всех колоний и ряда монопольных рынков.
Наконец, обострению кризиса способствовала и финансовая зависимость Германии от американских и английских монополий. С началом кризиса началось массовое изъятие иностранных капиталов и их бегство из Германии. Иностранные кредиторы потребовали уплаты долгов по займам, что вызвало крах ряда крупнейших немецких промышленных компаний и банков.
Действие этих факторов придало экономическому кризису в Германии характер катастрофы. Кризис охватил все отрасли хозяйства и все промышленные районы страны. В 1932 году уровень промышленного производства по сравнению с 1913 годом сократился на 40,6%, а производство средств производства — на 53%. По выплавке стали Германия была отброшена к уровню 1898 года, по производству свинца — к уровню 1895 года, цинка — к уровню 1888 года. Две трети производственной мощности промышленности оставались неиспользованными. На 2/3 сократилась внешняя торговля.
Промышленный кризис тесно переплетался с аграрным. В то время как налоги и арендная плата возрастали, цены на сельскохозяйственные продукты упали к началу 1933 года по сравнению с 1928 годом более чем на 40%. Задолженность мелких и средних крестьян банкам превысила 13 млрд. марок1. Уплата лишь одних процентов по задолженности составляла ежегодно 900 млн. марок.
Падение промышленного производства, сокращение внутренней и внешней торговли, кризис сельского хозяйства привели к глубоким потрясениям финансовой кредитной системы. Национальный доход сократился с 76 млрд. марок в 1929 году до 45 млрд. марок в 1932 году. Государственный дефицит, по оценке западногерманского историка Фриденсбурга, превысил 2 млрд. марок, а общая задолженность государства составила 14 млрд. марок2.
Экономический кризис явился подлинным бедствием для трудящихся масс Германии. Зимой 1932/33 года число полностью безработных достигло 7,5 млн. человек. От безработицы страдали почти 2/3 городского населения. Стремясь переложить тяжесть кризиса на трудящихся, буржуазное правительство и предприниматели систематически проводили снижение заработной платы трудящихся, оставшихся на производстве. По данным немецкого буржуазного института конъюнктурных исследований, общий доход рабочих и служащих сократился с 47,5 млрд. марок в 1929 году до 25,7 млрд. марок в 1932 году, то есть на 42,4%.
Экономический кризис сильно ударил и по средним слоям населения. Многие тысячи крестьянских хозяйств в результате кризиса разорились и были проданы за долги. Только в одном 1930 году с молотка пошло 20 тыс. крестьянских хозяйств. Доходы ремесленников сократились на 20 млрд. марок. В связи с крахом многих банков — Дармштадтского банка, Данат банка и др. — разорились сотни тысяч мелких вкладчиков, преимущественно из рядов мелкой буржуазии. Были уволены с работы и потеряли средства к существованию сотни тысяч чиновников, врачей, инженеров, деятелей культуры и искусства. Не находили себе работы специалисты, заканчивавшие высшие учебные заведения.
Изнемогавшие под ударами кризиса массы мелкой буржуазии, чиновничества, интеллигенции, буржуазного студенчества представляли собой благоприятную питательную среду для распространения фашистских идей реванша и антисемитизма. Возникли благоприятные условия для превращения нацистской партии в массовую партию.
Главное же заключалось в том, что за годы кризиса изменилось отношение к нацистской партии со стороны руководящих кругов германского финансового капитала. Если раньше они рассматривали фашистское движение как свой стратегический резерв, то теперь все более склонялись к мысли привести этот резерв в действие. Объяснялось это следующими причинами.
Во-первых, несмотря на то что германские монополии и юнкерство стремились переложить всю тяжесть экономического кризиса на плечи трудящихся масс, кризис поставил под угрозу высокие прибыли монополий и благосостояние юнкерства. В 1931—1932 годах 1711 акционерных обществ с общей суммой капиталовложений свыше 17 млрд. марок не имели прибыли. Их потери составили 1256 млн. марок. Акции концерна «Ферейнигте штальверке» упали за 1929—1932 годы со 125 до 15% их номинальной стоимости. Акционерный капитал «ИГ Фарбениндустри» снизился за 1929—1932 годы с 800 млн. до 684 млн. марок, годовой оборот сократился с 1423 млн. до 871 млн. марок, дивиденды снизились на 7%. Не имел в 1932 году прибыли и концерн Круппа3. Несмотря на то что лишь от правительства Брюнинга юнкеры получили благодаря повышению тарифов и пошлин и правительственным субсидиям не менее 3 млрд. марок, за время кризиса из 18 тыс. юнкерских хозяйств обанкротилось 13 тыс.4
Естественно, что немецкие монополии и юнкерство считали такое положение в высшей степени ненормальным. Но где выход из тупика? Не надеясь на внутренние экономические силы германского империализма, они видели этот выход в одном — в немедленной перестройке всей экономики на военные рельсы с перспективой скорейшего развязывания войны.
Захватом чужих стран, порабощением их народов и эксплуатацией природных богатств германские империалисты надеялись разрубить узел противоречий, в котором они запутались, и вновь обеспечить себе получение высоких прибылей.
Закономерно, что поворот ведущих германских монополий от политики формального выполнения условий Версаля к политике открытой форсированной подготовки войны вел к выдвижению ими на авансцену политической жизни партии войны — фашистской партии.
Другим обстоятельством, вызвавшим поворот монополий в сторону фашизма, явился выявившийся в годы экономического кризиса упадок буржуазного парламентаризма и рост революционного движения рабочего класса. В результате экономического кризиса и его последствий в Германии резко обострились классовые противоречия. Ухудшив экономическое положение трудящихся, кризис привел к повышению их революционной активности. Старые буржуазные партии — национальная, народная, демократическая — оказались не в состоянии приспособить свои программы и действия к обстановке бушующего экономического кризиса и быстро теряли своих сторонников. Что касается правой социал-демократии, то она, с одной стороны, уже серьезно дискредитировала себя в рабочих кругах многолетней политикой прислужничества перед буржуазией, с другой стороны, монополии, стремясь к войне, готовились организовать столь беспощадный нажим на трудящихся, что при всей лакейской готовности реформисты были бы не в состоянии осуществить его. Об этом свидетельствовала выявившаяся со всей очевидностью неспособность правых социал-демократов затормозить рост рабочего и коммунистического движения в стране.
Отсюда — поворот германской буржуазии от парламентских методов правления с правой социал-демократией в качестве составного звена этой системы к открыто террористическим фашистским методам подавления трудящихся. Германские монополии с наступлением кризиса видели единственную силу, способную задушить рабочее движение в стране и обеспечить всестороннюю подготовку к агрессивной войне, в фашизме. «Наши нынешние партии, их вожди в рейхстаге и их представители в правительстве потеряли чувство ответственности перед государством и народом, — писал орган магнатов тяжелой промышленности газета «Дейче альгемейне цейтунг». — Все идет к тому, что эту систему должен сменить новый порядок»5.
Германия под властью фашизма (1933-1939)
Примечания
1. См. А. Сидоров, Фашизм и городские средние слои Германии, Соцэкгиз, 1936, стр. 22.
2. F. Friedensburg, Die Weimarer Republik, В., 1946, S. 274.
http://www.katyn-books.ru/library/germaniya-pod-vlastyu-fashizma.html
|