ГЛАВА ВОСЬМАЯ.
ПРОЛЕТАРСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
НА ФРОНТЕ.
3.
ОКТЯБРЬСКИЕ ДНИ НА ЗАПАДНОМ ФРОНТЕ.
часть 2
X армия занимала центр Западного фронта. Ее штаб находился в местечке Молодечно. О том, как было встречено здесь известие о восстании в Петрограде, рассказывают в «Правде» от 4 ноября 1917 года делегаты 107-го Троицкого полка.
«Веств о перевороте, — пишут они, — пришла 26 октября. Встречена она была с восторгом, криками «ура». Состоялось собрание всего полка, который вынес резолюцию за полную поддержку новой власти... 27-го была получена другая телеграмма о взятии Петрограда Керенским с призывом не верить Военно-революционному комитету и об аресте большевиков. Этой телеграмме никто не поверил».
Несколькими днями раньше в 107-м Троицком полку была принята резолюция о передаче всей власти в руки Советов. С этой резолюцией делегаты 107-го полка объездили несколько полков своей дивизии: 105, 106 и 108-й. Всюду солдаты единогласно присоединились к резолюции 107-го полка. Даже в ударном батальоне подавляющее большинство солдат присоединилось к резолюции, и лишь небольшая кучка протестовала, требуя ареста делегатов.
Резолюция была доставлена в комитет 27-й дивизии с тем, чтобы делегат от дивизии доставил ее на II Всероссийский съезд Советов. Дивизионный комитет сначала отказывался принять эту резолюцию. Когда же делегаты пригрозили, что они сами доставят ее на съезд, комитет принял, но на съезд ее не доставил, а положил под сукно.
Так было накануне Октябрьского переворота не только в 27-й дивизии, но и в других частях X армии. Разрыв между солдатской массой и соглашательскими войсковыми комитетами стал к этому времени совершившимся фактом.
Армейский комитет X армии, получив первые известия о восстании в Петрограде, совместно с правительственным комиссаром обратился к армии с воззванием, пророча гибель революции. 28 октября в Молодечно состоялось армейское совещание представителей полковых, дивизионных и корпусных комитетов, вернее, представителей соглашательских, по преимуществу, верхушек этих комитетов. Но и при таком положении около 50 человек высказались на совещании за большевиков. Эсеры и меньшевики насчитывали на своей стороне около 100 человек. Небольшая группа представителей заняла «нейтральную» позицию, воздерживаясь при всех голосованиях.
Совещание было бурным. Большевики требовали полного признания советской власти и созданного II съездом Советов правительства. Эсеры и меньшевики, осуждая восстание, предлагали признать источником власти петроградский «комитет спасения родины и революции», которому и поручить формирование правительства. Большевики отказались участвовать в согласительной комиссии по выработке резолюции и ушли с совещания, после этого соглашатели провели свою резолюцию и ввели в армейский комитет ещё 14 своих единомышленников из числа участников совещания. Армейскому комитету они предложили выделить «комитет спасения свободы и революции» и войти «в тесный контакт с подобным комитетом Западного фронта».
Задержать развитие революционных событий в X армии всё же не удалось. Секретная сводка Западного фронта отмечала:
«29 октября комитетом штаба 2-й Сибирской стрелковой дивизии установлен контроль телефонной и телеграфной станций штаба. Телеграммы за подписями комиссаров и комитета уничтожались. Начальник дивизии и комендант штаба вначале были арестованы, но вскоре освобождены».
События на местах — в полках и дивизиях — развивались ускоренным темпом. 7 ноября в Молодечно открылся III армейский съезд X армии. На нем присутствовало около 600 делегатов, из которых почти две трети шли за большевиками. Когда выбирали президиум, за список большевиков было подано 326 голосов, за список эсеров и меньшевиков — 183. В президиум вошли 8 большевиков и только 4 соглашателя.
На открытии съезда выступил председатель старого армейского комитета меньшевик Печерский. Он пытался запугать делегатов:
— Чувствуете ли вы, что мы уже у последней черты, что страна гибнет?.. Впереди приостановка железнодорожного движения, оторванчость от центра, голод, «разбой... анархия и гибель, .. полная гибель страны.
Но запугивания уже не действовали. Докладчики с мест один за другим оглашали наказы, говорившие о полной поддержке новой власти. В наказах выражалось единодушное требование о немедленном отстранении от дел старого состава армейского комитета. Еще до избрания нового комитета старый комитет был вынужден передать все дела президиуму съезда.
Съезд постановил признать советскую власть и безоговорочно поддержать Совет народных комиссаров.
Съезд закончился избранием нового армейского комитета, в котором большевикам была обеспечена руководящая роль. Был образован военно-революционный комитет, немедленно приступивший к ликвидации контрреволюционных проявлений в армии. Борьбу приходилось вести главным образом с соглашателями, сопротивление которых было здесь сильнее, чем в других армиях Западного фронта. Командный состав армии, не имея опоры в войсках, оставался сравнительно пассивным.
Положение в III армии напоминало октябрьские события в 1 армии Северного фронта. Армейский комитет III армии состоял в большинстве из эсеров левого крыла. Как только были получены вести о восстании в Петрограде, комитет обратился к солдатам, призывая их к спокойствию. Но комитеты многих частей уже выносили большевистские резолюции.
«Окраска этих резолюций — ярко большевистская, что указывает на то, что агитация большевиков, об усилении которой единогласно доносили все командиры корпусов, не была напрасна и подготовка большевистского восстания в войсках велась достаточно интенсивно», — отмечала секретная сводка военно-политпческого отделения штаба Западного фронта.
В другой сводке отмечалось особенно революционное настроение в XV корпусе III армии:
«Слухи о текущих событиях, только что дошедшие до солдатских масс, грозят серьезными осложнениями: массы развращены агитацией большевиков и могут оказаться весьма восприимчивыми ко всякого рода агитации. Корпусный и дивизионный комитеты настроены против Временного правительства, Керенского и буржуазии».
Одной из первых перешла на сторону пролетарской революции 6-я дивизия XV корпуса. 29 октября на общем собрании войсковых комитетов 6-й дивизии была принята резолюция, приветствовавшая переход власти в руки Советов. За эту резолюцию единогласно голосовали 22, 23 и 24-й полки дивизии, инженерная рота и артиллерия.
Ещё более бурно развивались октябрьские события в XXXV корпусе III армии. С первых же дней Октябрьской социалистической революции в корпусе образовался большевистский военно-революционный комитет. Он сразу порвал всякую связь с соглашательским корпусным комитетом и взял под контроль штаб корпуса. Над командирами установили контроль. Начальник 55-й пехотной дивизии работал в присутствии приставленных к нему солдат. Телеграммы Керенского задерживались или сопровождались примечаниями, опровергающими их содержание.
Командующий армией генерал Д.П.Царский пытался двинуть против восставшего корпуса карательную экспедицию. Для этого намечались три полка и две бригады 2-й Туркестанской казачьей дивизии. Казаки стояли в тылу III армии. Дивизия считалась более или менее надежной. С ее помощью командование надеялось навести «порядок», но привести в исполнение свою угрозу оно оказалось не в силах. 2 ноября в Полоцке, где находился штаб III армии, открылся II армейский съезд. Он был созван соглашательским армейским комитетом с целью нащупать опору в армии. Но и на этом съезде в большинстве оказались большевики. В президиум были из браны 4 большевика, 3 эсера, 2 меньшевика и 1 эсер-максималист.
Еще до открытия съезда. 1 ноября, была избрана согласительная комиссия для выработки общей декларации. В нее вошли по четыре представителя от каждой фракции — большевиков, меньшевиков, эсеров и эсеров-максималистов. Комиссия работала почти всю ночь с 1 на 2 ноября и весь следующий день. В конце концов эсеры-максималисты ушли из комиссии, заявив, что они выступят на съезде с самостоятельной резолюцией. Остальные фракции достигли соглашения на основе признания декретов о мире, о земле и других постановлений II съезда Советов, а также законодательных актов Совета народных комиссаров. Но наряду с этим выработанная согласительной комиссией резолюция говорила о создании «объединённой социалистической власти на почве соглашения между обоими лагерями демократии».
Затем выступившие на съезде докладчики с мест огласили свои наказы. Ни один из них не говорил о защите Временного правительства. Армия была на стороне большевиков. Понятной была та «уступчивость», которую проявили соглашатели в переговорах с большевиками. Не имея никакой опоры в армии, они вынуждены были лавировать, ища «соглашения между обоими лагерями демократии». Однако большевики III армии, вступив на путь такого «соглашения», не обольщались объединительными тенденциями. Докладчик от фракции большевиков говорил:
«Наша программа — власть Советам. Мы готовы идти на уступки перед правым крылом демократии, но ни шагу не отступим в деле дальнейшего углубления и расширения революции» .
Все же за выработанную согласительной комиссией резолюцию голосовали все фракции съезда за исключением небольтой группы эсеров-максималистов. Затем съезд вынес постановление о переходе всей власти в армии в руки армейского комитета.
В новом армейском комитете большевики получили 30 мест, эсеры — 22, меньшевики — 4, максималисты — 4 и беспартийные социалисты — 6. Председателем комитета был избран большевик, товарищами председателя — эсер (председатель старого армейского комитета), меньшевик и большевик. Кроме того в президиум комитета были введены 4 секретаря: большевик, эсер, меньшевик и эсер-максималист. По постановлению съезда при армейском комитете был создан военно-революционный комитет, в состав которого вошли представители всех фракций пропорционально их численности на съезде.
Военно-революционный комитет известил командующего армией, что ни одно его распоряжение не будет исполнено без санкции комитета. У командующего не оказалось возможности противиться этому контролю.
Но достигнутое на съезде межпартийное соглашение скоро рухнуло. Когда на одном из первых же заседаний армейского комитета был поставлен вопрос о посылке революционных подкреплений в Минск, меньшевики и эсеры выступили с яростными возражениями. При голосовании за посылку подкреплений было подано 33 голоса, против — 24. Меньшевики и эсеры заявили протест, ссылаясь на то, что решение о посылке войск «противоречит постановлению армейского съезда» и вызывает ту самую гражданскую войну, для избежания которой они «приложили все усилия». Вскоре соглашатели и совсем ушли из военно-революционного комитета, проводившего твердую революционную линию.
Большевизация армии шла быстрыми шагами. 18 ноября за отказ приступить к мирным переговорам с немцами военно-революционный комитет отстранил от должности командующего армией генерала Парского. Вместе с ним были устранены начальник штаба Лебедев и начальник полоцкого гарнизона Нечаев. Командующим армией был назначен председатель армейского комитета большевик, подпоручик Анучин, начальником гарнизона — солдат-автомобилист Чудков. В отделы штаба были введены комиссары военно-революционного комитета. Так завершился Октябрьский переворот в III армии.
В центре Западного фронта — в Минске, где находился штаб фронта, известия о событиях в Петрограде-были получены в тот же день — 25 октября. Президиум Минского Совета, состоявший из одних большевиков, немедленно выпустил приказ № 1, которым объявил о переходе к нему всей власти в городе.
К 2 часам дня приказ был расклеен по городу. Одновременно были освобождены из тюрем и гауптвахт арестованные большевики. Они начали собираться на Петроградской улице, у здания Совета. Еще в тюрьме они организовались в боевую единицу, им нехватало только оружия. Вскоре из артиллерийских складов привезли пулеметы, винтовки и необходимую амуницию. Из освобождённых большевиков составили 1-й революционный имени Минского Совета полк. Им были заняты все караулы в городе. На почту, телеграф и в другие учреждения Совет послал комиссаров.
Никто не решался оспаривать власть Минского Совета. Фронтовой комитет, городская дума и другие учреждения бездействовали. Даже штаб фронта, внушавший наибольшие опасения, спокойно принял комиссаров, назначенных Советом.
Минский Совет, ставя своей задачей не нарушать оперативную работу штаба фронта, издал 26 октября постановление, в котором он заявлял:
«Исполнительный комитет доводит до сведения всех частей фронта и местного гарнизона, что все боевые приказы оперативного характера, исходящие от главнокомандующего Западного фронта генерала Балуева, должны беспрекословно исполняться. Политическая сторона деятельности штаба Западного фронта фактически находится в руках Минского Совета рабочих и солдатских депутатов»
В тот же день вечером в Минске был образован большевистский военно-революционный комитет Западной области. Председателем комитета был избран А.Мясников.
Поход Керенского на Петроград явился сигналом для выступления минских агентов контрреволюции. Центром ее стал фронтовой комитет Западного фронта. 27 октября под руководством комиссара фронта и члена фронтового комитета меньшевика Колотухина в Минске был создан «комитет спасения родины и революции Западного фронта».
Вскоре после создания «комитета спасения» в городе показались его вооруженные патрули. Они потребовали от караулов военно-революционного комитета сдачи постов. Эсеры отпечатали свои воззвания и расклеивали их по городу. В 3 часа дня на улицах Минска появились казаки. Дворы и площади были заняты кавалерийскими частями. На площади Свободы расположились артиллерия и пулеметы. Кровавое столкновение казалось неизбежным.
Вооруженные силы контрреволюции исчислялись предположительно в 20 тысяч человек. В распоряжении «комитета спасения» находились Кавказская кавалерийская дивизия, стоявшая неподалеку от Минска, корпус польских легионеров и другие части. Большевики могли им противопоставить 1-й революционный полк имени Минского Совета, насчитывавший около 2 тысяч человек, да небольшой отряд Красной гвардии преимушественно из железнодорожных рабочих. Из частей местного гарнизона целиком на стороне большевиков были лишь команды зенитных батарей. Получить же помощь с позиций, отстоявших от города за 100 .километров, Минский Совет не успел.
Дальнейшие события показали, что силы «комитета спасения» были значительно меньше, но несомненный перевес был все же на его стороне. «Комитет спасения» предъявил военно-революционному комитету ультиматум с требованием полного подчинения.
Немедленно было созвано совещание областного большевистского центра. Выбирать приходилось из двух возможностей: отклонить ультиматум и, опираясь на наличные силы, вступить в неравный бой или завязать переговоры с «комитетом спасения», чтобы выиграть время и подтянуть революционные части с фронта.
Минские большевики решили использовать вторую возможность. В результате переговоров соглашение с «комитетом спасения» было достигнуто на следующих условиях:
1) «Комитет спасения» отказывается от посылки вооруженных частей на Петроград и Москву и не пропускает таковых через Минск.
2) «Комитет спасения» признает амнистию политических арестованных, произведенную Минским Советом, но находит необходимым их разоружить.
3) Минский Совет посылает в «комитет спасения революции» двух представителей Минского Совета.
4) «Комитету спасения» временно принадлежит вся власть в районе Западного фронта».
Орудия и пулеметы были убраны с площадей. Караулы военно-революционного комитета передали посты частям 2-й Кавказской кавалерийской дивизии и разместились в казармах недалеко от Совета. Город оказался во власти «комитета спасения». Однако ни одна сторона не соблюдала полностью взятых ею на себя обязательств. «Комитет спасения», обязавшийся препятствовать переброске войск с фронта на Петроград и Москву, при малейшей возможности нарушал это условие. В то же время известия, приходившие с фронта, не радовали членов «комитета спасения». Дивизия за дивизией, корпус за корпусом высказывались против Временного правительства и утверждали советскую власть. Почва ускользала из-под ног соглашателей. 1 ноября на заседание «комитета спасения» явился представитель съезда гренадерского корпуса II армии.
— Гренадеры осуждают деятельность «комитета спасения» на Западном фронте, — заявил он. — Они требуют, чтобы «комитет спасения» признал совершившуюся революцию и подчинился новому правительству. В случае отказа съезд потребовал насильственного разгона «комитета спасения». Для проведения в жизнь этих требований корпус примет все меры.
Фронт пришел на помощь минским большевикам не только резолюциями. Как только во II армии было получено требование Минского Совета о помощи, военно-революционный комитет армии решил двинуть на Минск бронированный поезд, стоявший на разъезде Хвоево в расположении гренадерского корпуса. Вывести поезд было поручено одному из членов комитета — железнодорожнику Пролыгину, служившему в армии фельдфебелем.
Утром 29 октября товарищ Пролыгин явился на разъезд и договорился с командой о выступлении в сторону Минска. Офицеры и машинисты, отказавшиеся подчиниться, были арестованы. Поезд повел сам Пролыгин.
Шли медленно, ощупью, опасаясь подрыва пути. На станции Негорелое навстречу поезду вышла делегация минского «комитета спасения». Она безуспешно пыталась «уговорить» солдат. Бронепоезд двинулся дальше.
Тогда навстречу ему из Минска по приказу «комитета спасения» отправлен был поезд с рабочими для разборки пути. По дороге, узнав, в чем дело, рабочие арестовали своих руководигелей, а на станции Фаниполь, встретив возвращавшуюся делегацию «комитета спасения», арестовали и ее.
Обе попытки задержать бронепоезд провалились. Тогда председатель «комитета спасения» меньшевик Колотухин вместе с офицером штаба Западного фронта Завадским помчался на автомобиле навстречу бронепоезду. На 712-й версте автомобиль остановился. Колотухин и Завадский направились к железнодорожному полотну. Белое облачко взрыва показалось над насыпью. Рабочие, заметившие взрыв, побежали к месту происшествия. Колотухин и Завадский, бросив автомобиль и инструменты, кинулись в лес. Подоспевшие рабочие обнаружили на месте взрыва развороченные рельсы. Но замысел контрреволюционеров вызвать крушение бронепоезда не удался, поезд уже прошел.
В ночь на 2 ноября бронепоезд прибыл в Минск. Вслед за ним подошел к городу батальон 60-го Сибирского полка, направленный тоже из II армии. Прибытие этих частей положило конец господству «комитета спасения» в Минске.
В городском театре собрался Минский Совет. С докладом выступил товарищ Мясников. Он предложил резолюцию, утверждавшую советскую власть. Тысячи рук поднялись за нее.
Опираясь на реальную вооруженную силу, большевистский военно-революционный комитет вновь объявил себя органом власти на фронте.
Главнокомандующий фронта генерал Балуев, при поддержке которого «комитет спасения» утверждал свое кратковременное господство в Минске, вынужден был заявить.о своей «готовности» работать вместе с большевиками. Участник этих событий в Минске товарищ Каменщиков рассказывает по этому поводу:
«В ответ на письмо Балуева военно-революционный комитет решил предъявить ему требования: кавалерия должна быть немедленно выведена из Минска, командующим войсками Минска и окрестностей, а также комендантом города должен быть назначен полковник Каменщиков... Балуев все это принял кроме одного: он отказался отдать приказ о моем назначении командующим войсками Минска и его окрестностей. Я вступил в эту должность по приказу военно-революционного комитета».
Соотношение сил в Минске изменилось. Под влиянием большевистской агитации Кавказская кавалерийская дивизия отказалась поддерживать контрреволюцию. Попытка председателя «комитета спасения» меньшевика Колотухина вызвать крушение бронепоезда дискредитировала «комитет спасения». 4 ноября комиссар фронта был арестован.
Так победила советская власть в центре Западного фронта — в Минске.
Еще несколько пунктов в тылу Западного фронта сыграло значительную роль в утверждении пролетарской революции — Орша, Смоленск. Вязьма.
Орша — крупный железнодорожный узел на прямом пути между Ставкой и Петроградом, с одной стороны, и между Минском и Москвой — с другой. Ставка крепко держалась за Оршу. В окрестностях Орши неспроста стояла 2-я Кубанская казачья дивизия: казаки должны были обеспечить исполнение приказов Ставки в этом важном пункте. С первых же дней Октябрьской социалистической революции сюда стали двигаться воинские эшелоны, предназначавшиеся для подавления восстания пролетариата в Петрограде и Москве. Оршанский Совет рабочих и солдатских депутатов был в руках соглашателей: здесь господствовали эсеры, меньшевики и бундовцы.
Положение большевиков в Орше в Октябрьские дни было крайне тяжелое. 26 октября на заседании исполнительного комитета Оршанского Совета комендант города полковник Шебалин заявил:
— Восстание большевиков в Петрограде скоро будет ликвидировано. Все главные пункты уже захвачены юнкерами. В Орше мы подавим всякое выступление.
В ответ раздались протесты большевиков:
— Вон ого! Снять!..
Полковника сменил начальник милиции меньшевик Иванов. Бросая злобные взгляды в сторону большевиков, он начал:
— По моему приказанию милиция сегодня заняла вокзал. Там, где нужно, установлены пулеметы. Я не допущу большевистских бесчинств...
Казачий офицер из Кубанской дивизии уверял соглашателей, что казаки целиком на их стороне.
Совет принял постановление организовать «комитет спасения». В него вошли и представители городской думы. Городской голова, старый большевик Н.Н.Лепешинский, сложил свои полномочия.
Большевики развили энергичную деятельность на предприятиях и в частях гарнизона. Они потребовали перевыборов Совета. Соглашатели о перевыборах не хотели и говорить. Перевыборы начались явочным порядком.
Вечером 27 октября состоялось заседание Совета. Большевики были представлены на нем уже гораздо полнее. Заседание прошло очень бурно. Соглашатели не хотели признавать вновь избранных депутатов.
Весь день 28 октября большевики провели на предприятиях и в частях гарнизона. Попытки соглашателей помешать перевыборам потерпели крах. В артиллерийском парке против большевиков выступил было один офицер, но солдаты его едва не растерзали. Спасли офицера большевики.
Вновь избранный Совет рабочих и солдатских депутатов заседал в этот же день. В нем не было ни одного соглашателя. Меньшевики, эсеры и бундовцы заседали в старом Совете.
На первом же заседании нового Совета был образован военно-революционный комитет.
Военно-революционный комитет немедленно установил связь со всеми частями гарнизона и назначил в них комиссаров, а на железнодорожной станции создал военный пункт для наблюдения за прибывающими эшелонами.
Узнав о возникновении в Орше военно-революционного комитета, минокий «комитет спасения» направил туда правого эсера Макаревича в качестве комиссара Оршанского узла. Макаревич прибыл в Оршу 29 октября, где немедленно был арестован.
К этому времени в Оршу прибыли 2 эшелона большевистски настроенных солдат 623-го пехотного полка. Военно-революционный комитет задержал их на станции и привлек к охране города. С помощью этих солдат удалось парализовать Кубанскую казачью дивизию. А затем большевики привлекли на свою сторону рядовых казаков.
Почва горела под ногами контрреволюционеров. 31 октября начальник Кубанской казачьей дивизии Николаев, в задачи которого входило обеспечение свободного продвижения на север войск, идущих на помощь Керенскому и Краснову, телеграфировал в Ставку:
«Комитет большевиков ввел в город роту 623-го пехотного полка, 2 эшелона которого до сих пор остаются на станции. Большие вооруженные патрули от этой большевистской роты ходят по городу, особенно мимо телеграфа, эанятого 10 казаками. Завтра они предполагают занять все учреждения, мне предъявить силой требования, которые я сегодня категорически отклонил. У меня силы для противодействия нет, эскадроны из Минска еще не прибыли, желательна присылка броневиков».
Солдаты 623-го полка задержали 300 сибирских казаков, следовавших из Минска в Смоленск.
1 ноября комендант города полковник Шебалин, хвастливо заявлявший 26 октября, что он «подавит всякое выступление», телеграфировал прямо в адрес Духонина:
«Положение в Орше критическое. Утром 1-го станция Узловая и город будут во власти большевиков. Всем властям предъявлены ультиматумы. Драгуны не прибыли, противодействовать нечем. Целый пехотный полк стоит в эшелонах на станции, иэ них рота вечером вошла в город. Чтобы спасти положение, вышлите к 8 часам 4 броневика и батарею. Телеграфирую не по команде, не стерпела душа».
Но телеграммы не помогали. Большевики полностью овладели городом. Оршанский военно-революционный комитет стал на пути движения контрреволюционных сил с фронта.
Задерживали эшелоны разными способами: одних солдат большевики склоняли на свою сторону, других разоружали. Если применение силы угрожало кровопролитием, эшелон отводился в карьер версты за две от станции и ставился так, что не только разгружаться, но и выйти из вагонов было очень трудно. Простояв сутки, прибывшие начинали упрашивать коменданта отправить их «в каком угодно направлении».
Смоленск лежит на прямой дороге из Минска к Москве. В Смоленске находился штаб Минского военного округа. Командовал округом генерал Лещ, комиссаром Временного правительства был Галин, Последний незадолго перед тем разогнал Калужский Совет рабочих и солдатских депутатов.
Город был переполнен воинскими частями и тыловыми учреждениями Западного фронта. При штабе округа были сосредоточены наиболее надежные части. Однако большая часть гарнизона была настроена большевистски.
26 октября, тотчас по получении известий о восстании в Петрограде, собрался Смоленский Совет. Меньшевики и эсеры потребовали, чтобы Совет осудил восстание. Но предложенная ими резолюция#была отвергнута подавляющим большинством голосов. Меньшевики и эсеры ушли с заседания Совета в городскую думу, где собирались все контрреволюционные силы. В этот же день дума объявила о создании в Смоленске «комитета спасения». Большевики, оставшиеся в Совете, создали военно-революционный комитет, в который вошли 4 большевика, 2 «левых» эсера и 1 анархист.
Вскоре военно-революционный комитет получил сведения что по приказу штаба округа казаки готовятся напасть на Совет. Большевики начали укреплять здание Совета — бывший губернаторский дом. В саду поставили два бомбомета и миномет. Не надеясь на служащих городской телефонной станции, провели полевой телефон в артиллерийский дивизион — наиболее преданную Совету часть. В здании Совета был установлен воинский караул. В окна выставили пулеметы.
«Комитет спасения» объявил в городе военное положение. По улицам стали разъезжать патрули казаков, появились броневики. На окраинах были выставлены заставы.
Меньшевики и эсеры из «комитета спасения», подделав подпись председателя военно-революционного комитета, отобрали в авиационном парке 41 пулемет. Этот «успех» окрылил соглашателей. Они бросились в другие воинские части. Но всюду встречали отпор. В легком артиллерийском дивизионе выступление эсеров и меньшевиков кончилось... арестом офицеров. Тогда начались попытки разложить наиболее преданные большевикам части. С этой целью в тяжелый артиллерийский дивизион не известно кем была прислана цистерна спирта. Вмешательством большевиков начавшаяся попойка скоро была прекращена.
В городе обстановка становилась все напряженнее. Приближалась неминуемая развязка.
30 октября в 8 часов вечера открылся пленум Совета. С докладом выступил вернувшийся из Петрограда делегат II съезда Советов «левый» эсер М. И. Смоленцев. Переполненный зал жадно ловил каждое слово докладчика. Рассказ о героической борьбе питерского пролетариата был встречен с восторгом. Вдруг в зале появился правый эсер Казаков в сопровождении двух военных. Казаков подошел к трибуне и прервал докладчика. Он предъявил ультиматум:
— «Комитет спасения» требует, чтобы члены Совета сдали орущие и немедленно очистили помещение. Для выполнения дается срок — 30 минут. Если это не будет выполнено, по зданию Совета будет открыт огонь.
Наступило замешательство. «Левые» эсеры рекомендовали разойтись. Представители рабочих и делегаты воинских частей предложили отвергнуть ультиматум, но группа «левых» эсеров уже потянулась к дверям. На улице все они были арестованы контрреволюционерами. В здании Совета осталось человек сорок большевиков, решивших не подчиняться ультиматуму. Они стали готовиться к обороне. Представителей артиллерийского дивизиона отрядили за помощью в свои части, выпустив их незаметно из здания. В комнатах и коридорах погасили свет.
Стоявшим у окон большевикам были видны мелькавшие в саду тени белогвардейцев. Перебегая за деревьями, белые приближались к зданию Совета. Вскоре с их стороны раздались выстрелы. Из окон Совета последовал ответ. Завязалась горячая перестрелка. Казаки бросились к дому, но вынуждены были отхлынуть. Атаки повторялись несколько раз, все они были отбиты. Но силы осажденных были незначительны по сравнению с нападавшими. Ив Совета пробовали связаться по телефону с воинскими частями. Но все телефоны оказались выключены. Вдруг зазвонил полевой телефон, которым Совет был связан с легким артиллерийским дивизионом. Посланный за помощью представитель дивизиона сообщил, что принимаются меры к защите Совета.
Около 2 часов ночи стрельба внезапно оборвалась. К зданию Совета подошла делегация «комитета спасения». Впереди шел в качестве заложника арестованный казаками «левый» эсер Смоленцев. Делегация предложила защитникам Совета сдаться. Но большевики и на этот раз ответили решительным отказом.
Снова началась перестрелка. Под огнем белогвардейцев один из защитников Совета выбежал во двор в навел миномет на здание городской думы, где заседал «комитет спасения». Раздался выстрел. Мина ударила в крышу думы и причинила значительные разрушения. Спустя немного времени по думе и штабу Минского военного округа начала бить легкая артиллерия. Около 4 часов утра караульный полк двинулся к центру города, перестреливаясь с отрядами «комитета спасения».
«Комитет спасения» переполошился. Он снова направил делегацию в Совет. Но вид у делегатов был теперь совершенно иной. Они предложили прекратить стрельбу и явиться в думу для переговоров.
Военно-революционный комитет потребовал:
1) распустить «комитет спасения»,
2) прекратить военные действия со стороны штаба округа и немедленно вывести из города казачьи части,
3) освободить всех арестованных.
После долгих переговоров зти требования военно-революционного комитета были приняты. Но на другой день «комитет спасения» и штаб военного округа нарушили соглашение. При помощи казаков они попытались захватить артиллерийские батареи. Снова завязался бой. На помощь к артиллеристам подоспели отряды автомобильной школы, караульного полка и саперного батальона. Белогвардейцы бежали.
Весь день 31 октября в разных частях города происходили стычки с отрядами «комитета спасения». Наконец воинские части штаба округа были разоружены. Казаки покинули город, часть, из них была обезоружена. 1 ноября, после ухода казаков, из Смоленска бежал Галин, комиссар Временного правительства.
Одержав победу в городе, военно-революционный комитет прочно занял железнодорожный узел. Несколько воинских эшелонов, следовавших в Москву на подавление восстания, были задержаны и разоружены.
Немалую роль в задержании эшелонов, следовавших в Москву на подавление восстания, сыграл и Вяземский военно-революционный комитет. Власть в Вязьме в Октябрьские дни без сопротивления перешла в руки военно-революционного комитета. Боевые стычки разыгрались здесь позднее.
29 октября комитет получил сообщение о приближении к Вязьме эшелона, направлявшегося в Москву. Немедленно были мобилизованы для задержания эшелона воинские части и красногвардейские дружины. Поздно ночью военно-революционный комитет получил телеграмму от командира эшелона с требованием сложить оружие.
Три казачьих эшелона уже стояли на станции Редякино, в нескольких верстах от Вязьмы. В военно-революционном комитете возникли разногласия. Незначительным большинством голосов было решено начать переговоры и послать делегатов на станцию Редякино. Казаки воспользовались этим для того, чтобы продвинуть эшелоны к самому городу, а затем от переговоров отказались. Лишь после этого военно-революционный комитет двинул против них пулеметную команду и пехотные части. Завязался бой, в котором казаки понесли значительные потери. Чтобы выиграть время, они предложили военно-революционному комитету возобновить переговоры. От них потребовали безоговорочной сдачи оружия. Казачьи офицеры было заупрямились. Опять началась перестрелка. Она продолжалась до тех пор, пока казаки не сдали оружия.
В Вязьме были разоружены и другие эшелоны, пытавшиеся прорваться к Москве на помощь белогвардейцам. В их числе были броневые отряды, ударники и пулеметные части.
В закреплении успехов Великой пролетарской революции Западный фронт и его тыл сыграли большую роль.
Читать полностью
http://kvistrel.su/index/istorija_grazhdanskoj_vojny_v_sssr/0-16
продолжение следует
ИСТОРИЯ ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЫ в СССР. ТОМ ВТОРОЙ
http://militera.lib.ru/h/hcw/index.html
| 
