Париж рабочих с его Коммуной всегда бу­дут чествовать, как славного предвестника но­вого общества

18 марта 1871 г. во Франции произошла рево­люция, в результате которой была провозгла­шена Парижская коммуна. Парижской ком­муной называют правительство рабочих, рево­люционным путем установивших свою власть. Она существовала недоzлго — всего 72 дня — и была первой в истории человечества проле­тарской диктатурой. Революции 18 марта предшествовала франко-прусская война, которая привела к тяже­лому поражению Франции.



Маркс, Энгельс и Ленин считали Коммуну прообразом пролетарского государства и высо­ко ценили ее героических деятелей.

«Париж рабочих с его Коммуной всегда бу­дут чествовать, как славного предвестника но­вого общества. Его мученики навеки запечат­лены в великом сердце рабочего класса», —го­ворил Маркс.
«Дело   Коммуны — это   дело   социальной революции, дело полного политического и эко­номического   освобождения   трудящихся,   это дело всесветного пролетариата. И в этом смысле оно бессмертно»,— писал Ленин.

http://kvistrel.ucoz.ru/stati/hystory/parizhk.htm
Революционный Париж говорит по-русски!

«Репортаж из Парижской Коммуны» — такой подзаголовок мог бы носить фильм Питера Уоткинса «Коммуна (Париж, 1871)» («La Commune (Paris 1871)», 2000 г.). Ведь именно в форме репортажа построено повествование о семидесяти двух днях первой в истории человечества пролетарской революции.

В съёмках приняли участие более 200 человек, при этом не актёров-профессионалов, а обычных граждан (как левых, так и консервативных взглядов), разделившихся в процессе работы на группы по интересам, тем самым добившись поразительной натуралистичности действий и эмоций персонажей, естественно им сопереживая.

События «Коммуны» разворачиваются во Франции во второй половине XIX века (1870—1871 гг.), в которую волей режиссёра был перенесён такой привычный современный атрибут, как телевидение. В противовес официальному правительственному телеканалу (Версаль-ТВ), коммунары создают телевидение Коммуны. День за днём, шаг за шагом — мы можем наблюдать (почти присутствуя!), как в ночь на 18 марта правительство Тьера пытается обезоружить рабочие кварталы столицы и арестовать членов Центрального комитета Национальной гвардии, но эта попытка проваливается — солдаты отказываются стрелять в народ, национальные гвардейцы дают отпор правительственным войскам и, перейдя от слов — к делу, занимают правительственные учреждения. Затем следуют затяжные выборы в Парижскую Коммуну — в то время, как Версаль собирает войска, готовясь к контрудару… И, всё же, это время знаменитых декретов, баррикадных боёв за каждую улицу, за каждый дом (пришедшихся в основном на вторую часть фильма).

Чего только стоит растерянное «Эй?!», вырвавшееся из уст сержанта Национальной гвардии после произнесённой им перед строем, идущим на Версаль, команды «Смирно!»: он не может угомонить эту живую, только-только почувствовавшую вкус к жизни «толпу», но, чёрт возьми, эта «толпа» — одна из тех великих армий, которая знает, за что она сражается: не за «престиж нации», не за «честь короля», а единственно за своё право жить, творить и нести освобождение угнетённым всего мира!

Тем не менее, картина снята не в жанре боевика на историческую тему: зритель погружается в атмосферу восставшего Парижа не с помощью спецэффектов или дорогого реквизита, а благодаря удивительно верно определённому подходу в использовании элемента ролевой игры — и игры не пустой (как современные постановки Бородинской битвы или праздничные сценки из Второй Мировой), а осмысленной, в которой всё действительно второстепенное (реквизит, дотошный сценарий, «блики на саблях») отходит на второй план, уступая место историческому повествованию.

Другой важной особенностью фильма является то, что камера фактически «идёт в народ»: нам не скармливают дежурные беседы со «звёздами» политики и театра, мастерами военных интриг и растлителями культуры — вместо этого мы видим и слышим рабочих, солдат, портних, прачек, кухарок, учителей, стариков и детей пролетарских кварталов Парижа. Картина дополняется мнением представителей буржуазии, священников, госслужащих, политических обозревателей, солдат и офицеров правительственных войск. Вряд ли мы ошибёмся, если станем утверждать, что подобное изложение материала куда скорее привлечёт внимание зрителя к книге, к изучению демонстрируемых в фильме событий, чем крикливый винегрет из патриотизма, невежества и поповской «философии», приправленный правительственными одобрением и поддержкой.

Во второй части фильма драма достигает своей кульминации. До последнего дня Коммуна не прекращает революционной работы: проходят митинги, собрания, издаются декреты, не умолкают споры и не стихает пальба — но изоляция города и внутренние противоречия Коммуны делают своё дело: Тьер выступает с высокой трибуны, и под гул оваций восхищённого парламента гремят выстрелы на кладбище Пер-Лашез, в Люксембургском саду — по всему Парижу!.. Первый драгоценный опыт пролетарской революции даётся нелегко, но

...если, волею природы,

Зерно даёт зелёный всход,

Растут и зреют цвет и плод,

Стряхают сон земля и воды, —

Беснуйся, буржуа, кричи! —

Не помешать вам, палачи,

Своею злобою холодной

Цветенью мысли благородной.

И пусть мы ждать еще должны, -

Тот май настанет неизбежный,

Когда воскреснет дух мятежный

Коммуны, павшей у стены!

(Эжен Корсен, Май).

Vive la Commune!

Подробнее:  http://politazbuka.ru/content/view/475/155